Наблюдать глухариный ток - занятие не для слабонервных. Во-первых, потому что длится сие мероприятие более 12 часов, во-вторых, обладать усидчивостью и стоическим спокойствием новичку в этом деле просто необходимо. Зато после - невообразимое по ощущениям чувство некой запредельности происходящего. И то, что подсмотрел что-то очень интимное у природы. Итак, вот картина того, что должно быть и быть правильно (!) в том случае, если вы решили увидеть сие чудо природы.
Брачные игры глухаря - зрелище уникальное, и увидеть его можно, будучи очень дружным с удачей. Эколог Дмитрий Шамович, устроивший нам знакомство с волками и совой, дает инструкции.
Глухарь, несмотря на то, что он - глухарь, отлично слышит. И при этом у него превосходное зрение. Поэтому самое позднее - в семь вечера застегиваем молнию палатки, а в семь пятнадцать петухи уже прилетят на ток. Естественно, видеть и слышать они нас не должны, иначе подсмотреть прелюдию брачных игр не сможем. Окончание «концерта» в десять утра.
Все в шоке. Пятнадцать часов без туалета, движений и разговоров!
… Глухариный ток - это в большинстве случаев участок леса в несколько гектаров. Наш ток находится в сухом бору по краю болота. Вообще это древнее явление, в котором есть свой уклад и своя социальная структура. «Сознательные» петухи стоят во главе всего. Они обитают здесь на протяжении года в радиусе километра, оттесняя в свою очередь молоденьких петушков. А самки - эдакие амазонки, в принципе равнодушные к любвеобильным петухам, живут как можно дальше от тока. В нашем току 12 петухов. Дмитрий рассказывает, каким образом их можно «выщемить» и пересчитать.
- Существует два способа пересчета глухарей. Один из них - так называемый «подслух». Просто накануне вечером считаете, сколько петухов прилетает на ток. Они с шумом садятся на ветки деревьев - такое невозможно не услышать. Правда, здесь можно раза два посчитать одного и того же самца, поэтому нужно быть очень внимательным. А второй способ - рано утром слушать. Хотя здесь можно не услышать так называемых молчунов, которые бояться получить «по загривку» от матерых петухов.
Что же представляет собой песня глухарей? В первую очередь, это, конечно же, покорение самки. Вот уж где можно наслушаться, и, если повезет, насмотреться на «настоящих мужиков»! Это вам «не борщ - и в койку», а настоящее шоу с участием первоклассных мачо! «Мужчинки» начинают петь еще ночью, сидя на ветках деревьев, а на самом рассвете, когда ток в разгаре, занимают свои позиции на земле и продолжают выплясывать с кастаньетами-хвостами. Что же касается, представительниц пернатого слабого пола, то они, если соизволят посетить сей концерт не по заявкам, то к утру. Ночью им, видимо, не нравится особый вид пения своих «парней», который похож чем-то на отрыжку. Раньше люди думали, что таким образом о себе дает знать существо, именуемое кикиморой. Несчастным петухам приходится зачастую преодолевать немало трудностей, чтобы завоевать сердце прекрасной курицы. В частности, не редки так называемые петушиные бои между самцами за обладание самки. В результате, драчуны покидают поле боя с серьезными травмами.
Как правило, курицы выбирают себе в партнеры старых петухов, более опытных. А каким образом они вычисляют и определяют самого талантливого певца, - неизвестно, - рассказывает Дима.
Впрочем, глухариная песня - это вам не соловьиные шедевры на рассвете. В нирвану от них впасть не получится. Глухари не поют, а щелкают. Причем, интервал постепенно между отдельными «щелчками» сокращается, и вся песня превращается в сплошное непрерывное щелканье. Точение - вторая часть глухариной песни, когда петух задирает голову вверх и ничего не слышит при этом. В этот самый момент охотники и совершают свое грязное дело. Петь петухи начинают задолго до рассвета, около 4 часов утра, сидя на любимом дереве, когда в апрельском лесу еще стоит полный мрак. Через минут 15-20 к глухарям начинают присоединяться первые певчие птицы. Известная с древности особенность глухариной песни и дает возможность подойти к исполнителю на расстояние выстрела еще в темноте. Мы проверили это на собственном опыте. Пришлось, правда, прервать свой сладкий сон на самом интересном месте, и дело того стоило! В 4 утра мы уже стояли на лесной дорожке, ведущей прямо к началу токовища. Двигались не спеша в сторону тока, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться к ночному лесу. Наконец наш гид сделал жест рукой - из окружающего мрака еле слышно доносилась первая песня глухаря. Наша задача состояла в том, чтобы попытаться подойти к певцу как можно ближе, дождаться рассвета и собственно воплотить в жизнь известную поговорку - «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Как позже сказал Дмитрий, нам повезло - глухариная песня была достаточно ритмичной и не прерывалась долгое время. Мы как балетная труппа синхронно делали несколько шагов к заветной цели точно во время второй части глухариной песни. По началу, кто-то из нас все время делал лишний шаг уже после того, как точение заканчивалось. Но по мере продвижения вперед мы, наконец-то, поймали нужный ритм. Глухарь пел рядом с дорогой, и нам не пришлось подходить к нему через лес по сухим сучкам и веткам. Вдруг песня оборвалась. «Неужели услышал?» - пронеслось у каждого в голове. И потянулись томительные минуты ожидания - дальше двигаться было нельзя. Такой «сюрприз» от глухаря может застать вас в самой неудобной позе. Но пошевелиться уже нельзя - чуткий «глухарь» отлично слышит любые посторонние звуки. Минута, две, три… Тишина! Наконец, с того места, где предположительно разместился кавалер, послышались отдельные щелчки. Сначала медленно, потом быстрее и быстрее и наш петух снова вошел в ритм. Сделав еще несколько шагов, Дмитрий поднял руку, и мы остановились. До глухаря оставалось метров двадцать, но уже светало, и был риск, что птица могла увидеть движение. Томительные минуты рассвета и мы пытаемся высмотреть поющего глухаря на макушке сосны. Задача надо сказать не из легких. Несмотря на свои размеры крупного индюка, петух отлично замаскировался за пышной кроной сосны. В это время у нас над головой на вершину дерева опустилась курица, издавая весьма характерные призывные крики, напоминающие квохтанье домашних родственников. В конце концов, кавалер не выдержал и перелетел на соседнее дерево, поближе к вожделенной самке. Вот здесь-то мы и увидели его «в полный рост» - огромный бройлерный петух с длинным черным хвостом и красными бровями. Однако счастье наше длилось недолго. Зоркая птица, безусловно, заметила трясущихся от холода четырех человек и с шумным хлопаньем крыльев сорвалась в сторону дремучего леса…
Текст: Марина Павлова ©
Фото: Дмитрий Шамович ©
За более чем двадцать лет охоты, довелось в разных местах найти много глухариных токов – думаю не меньше десятка. Должен вам признаться, что момент обнаружения заветных глухариных чертежей на плотном снегу, эмоционально мало уступает моменту, когда, наконец, в апреле услышишь на краю слуха, заветные щелчки и точение древней монументальной птицы, реликта наших северных лесов - глухаря.
Хочу рассказать о своем прошлогоднем мартовском путешествии в самую середину огромного мохового болота, начинающегося километрах в пяти от деревенского ”поместья” моих знакомых.
Итак, 10 марта, прошлого года. Раннее утро. Настолько раннее, что еще почти совсем темно и только где-то на востоке появилась еле заметная розовая полоска. На небе постепенно блекнут мириады звезд. Мороз на градуснике у крыльца показывает колючие минус восемь.
Быстро завтракаем и садимся в Ниву, предварительно кинув в нее старые лыжи «Тайга», небольшой рюкзак с запасом еды и питья на весь день. Это кусок хлеба, кусок сала, луковица, пара яблок и две маленькие пластиковые бутылки с простой водой и байкалом. Для поддержания сил должно хватить на весь день.
Еще в рюкзаке две пары шерстяных носков, лёгкая водолазка, запаянные в полиэтилен охотничьи спички, лёгкий топорик. В кармане охотничьей куртки обязательные компас и копия карты этого района. Шапка, перчатки, брюки на синтепоне и зимние сапоги - вот, пожалуй, и вся экипировка. Да еще конечно хороший охотничий нож на ремне.
В таком виде меня и забрасывают километров за двадцать пять по живописным ”зимним” проселкам, мимо спящих деревушек на дальний край мохового болота. К моменту выгрузки как раз светает. Короткое расставание после договоренности связаться после обеда по телефону и убытие транспортного средства на базу. Остаюсь на дороге один, а впереди за километровыми полями, начинаются незнакомые леса и болота. И где-то там, в глубине этих болот уже поют глухари. Один только и есть вопрос - где именно? На этот вопрос и предстоит постараться сегодня ответить.
Полный вперед. Входя в сосновый лес, через зарастающую мелятником опушку, сверяюсь с компасом. План следующий - следуя на северо-запад, пройти километров шесть - семь, после чего повернуть строго направо и челноком, подобно сеттеру, работающему по коростелю, осматривая островки высокого соснового леса среди моховых болот, добраться до дома. Вроде бы все очень просто! Хватит ли на эту задумку одного дня - ведь впереди километров тридцать, буреломы, выворотни, ручьи, под уже тонким подмытым льдом, и вообще неизвестно что.
Поживем, как говориться - увидим! На лыжах не стоял уже года три, хотя и совершил за это время пару безуспешных вылазок по насту километров по 12-15 пешком. Это когда снег не глубокий, а ночной мороз превращает наст в субстанцию подобную асфальту. В том же году снега было по пояс и забираться черте-куда без лыж, с риском, что наст к обеду отпустит и перестанет держать, не очень-то хотелось. Повторять подвиг Алексея Маресьева ни к чему.
Так что, не спеша, вспоминая технику ходьбы на лыжах без палок, шварк да шварк углубляюсь в лес. Отойдя километра два от опушки, среди старого не густого ельника натыкаюсь на следы лося и еще много более мелких следов вокруг. Немного пройдя по этой колее, вижу темный снег на вытоптанном участке. Ковыряю в этом месте снег ногой и ножом.
Под плотной коркой появляется спрессованный снег красного цвета. Внимательно осматриваю следы уходящие дальше. Следов человека нигде не видно - значит лося по насту достали волки. Никогда ранее не встречал в этих краях их следов, правда, никогда ранее именно тут и не был! Дальше иду по следам волчьего ”преступления”. Метров за тридцать вижу усыпанный лосиной щетиной, вытоптанный пятачок. Посреди него видна торчащая из снега и сама лосиная шкура. Пытаюсь в этом месте расковырять ножом снег.
Почти ничего не выходит - снег перемешанный с кровью спрессовался как камень. Хватит терять время! Достаю из рюкзака топорик и сую его под ремень на боку. Зря не взял ружье или карабин! Лучше в случае чего заплатить штраф в тысячу рублей, чем посреди огромного болота нарваться на волчью стаю, особенно в случае вынужденной ночевки! Но не отступать же теперь. Вперед и только вперед.
Все дальше углубляясь в лесной массив, иду по ельникам. Кое-где приходится буквально продираться через еловый молодняк. На подъемах лыжи скользят. Несколько раз падаю в снег и, пробив не толстый наст, погружаюсь в него целиком. Выбираться крайне тяжело, снег, точно как говорил Васков из незабвенного « А зори здесь тихие », по... - в общем барышням по пояс будет. При этих падениях есть опасность сломать коленом лыжу и стать пешеходом.
Если это случится километрах в пятнадцати от ближайшей дороги, то сегодня я домой не приду и ночевки в зимнем лесу не избежать. После второго падения вырубаю из сухой елки палку-посох. Преодолевая подъемы, опираюсь на нее. Риск падения уменьшается многократно. Приходит далеко не новая мысль, что давно бы пора подбить лыжи камусом!
Километров через пять впереди замаячили просветы. Неужели добрался до болота? Подъезжаю действительно к болоту, покоящемуся под метровым снежным саваном. Но болото явно не моховое. Видимо это заболоченный ручей. Везде видны верхушки выворотней и продолговатые бугры от, наваленных друг на друга, упавших стволов. Да тут и черт ногу сломит. Отличнейшее место для волчьего логова. Где-то тут они вероятно и выводят волчат.
Поперек болота напрямую ломиться и думать нечего — сломаешь не только лыжи, но и шею. Не поможет никакой камус. Пытаюсь ехать краем. С трудом объезжая бурелом, и кое-где сойдя с лыж и взяв их в руки, перебираюсь через завалы. Наконец перехожу ручей по стволу упавшей сосны, сбивая перед каждым шагом с нее снег. Вроде бы начинаются сосняки — жить становиться легче. Сажусь передохнуть на валежину, перевести дух и перекусить.
Как же чертовски приятен бутерброд с салом и кружочком лука. Пока сижу, остываю от недавнего форсирования ручья, как раз из-за облаков выходит солнце, и мир вокруг сразу же преображается. Сосновая хвоя становится изумрудно зеленой, снег матово искрится, солнечные блики красиво играют на сосновых стволах. И жить хорошо, и жизнь хороша! На часах мобильника еще нет и десяти — весь день впереди. Ну ладно поели, передохнули и пошли, то есть поехали дальше.
Начинают попадаться стручки глухариного помета. Но он явно старый, зимний - не токовой. Проехав еще пару километров, забираю вправо. Вот вроде и начинается моховое болото. Сосны становятся чахлыми, а поверхность впереди более ровная. Попадаются следы зайца, лисы. Кое-где виден помет рябчика и тетерева, а кое-где и следы тетеревов. Может быть, тоже уже начали подтоковывать.
Далее стараюсь высмотреть участки соснового леса повыше. Это, как правило, небольшие возвышенности. Переезжаю от одного островка к другому и постепенно углубляюсь в это огромное моховое болото. Вскоре пейзаж со всех сторон стал одинаковым. Чахлые сосны, сухие корявые елки да редкие тонкие березки. Пару часов пейзаж не меняется.
Это значит, что прочелночил в общем направление на восток километров 6-7. Все - перекур и рекогносцировка. Примерно определяю свое место, но точность конечно никакая. Надо покупать GPS навигатор - он сэкономит кучу времени! Правда, полагаться только на это чудо техники нельзя, он может глюкануть отсырев, могут сесть батарейки — тогда без умения ориентироваться, можно попасть впросак и вообще попасть.
Куда ж теперь податься? Решаю забирать севернее, что бы перебраться за центр болота, которое в поперечнике километров 16 на 25. В центре вроде обозначены возвышенности. Может быть, на них и есть то, что я ищу? Действительно, вскоре болотистый сосняк сменяется болотистым частоколом березняка. Пошел неуклонный подъем. Вот оно верховое болото.
Начали попадаться свежие следы лосей, и не мало. Это радует. Лося в здешних местах не видел очень давно, хотя местные говорили, что, еще каких-то лет двадцать назад, на километровом пути от деревни к большому лесу гарантированно видели пару-тройку лосей в полях, на краях кустов и перелесков. Тогда в эти места вела тракторная колея.
Насыпанная перед перестройкой дорога открыла доступ к хорошим местам и вот итог. Постепенно многолюдье и дальнобойные карабины загнали лосей в непроходимые дебри. Ибо, перед тем как войти в лес, видел целые дороги, накатанные снегоходами и даже гусеничными вездеходами, а в лесу и на болоте следов человека нет и в помине. Летать всевозможные квадро, гидро и всякие другие циклы и каты пока еще к счастью не научились.
Но собственно вот, похоже, и то, что я ищу - след глухаря. Стройный рядок крестиков пересекает мой путь. Следов от маховых перьев по бокам не видать. Чего ж ты тут шлялся - друг сердешный? Иду по следу. Глухарь долго гулял по окрестностям и в двух местах пощипал маленькие сосенки. Столовался. В конце следа лунка и следы крыльев. Покушал и улетел! Были бы глухари, найдутся и тока.
Далеко впереди значительно левее моего маршрута видна полоска сосняка. Хочешь, не хочешь, а надо идти смотреть иначе ничего не найдешь. Издалека сосняк кажется высоким, но приподъезде становится ясно, что высок он на фоне невысоких березок. Небольшие островки сосняка сменяются березняком несколько раз. Смотрим время.
Ого! Дело идет к двум часам. Солнце перевалило зенит, а я ориентировался последние часа два, думая, что часов 11. Потерял время и, наверное, забрал вправо. Теперь черт его знает, где я, но точно где-то в самой сердцевине. Смотрю компас и карту. Странное дело. Компас показывает какую-то ерунду. Два часа - солнце уже потихоньку пошло от юга к западу, а компас показывает, что оно то на северо-западе, то на севере. Сбрендил. Верю глазам, а не прибору.
Подворачиваю и вперед на северо-восток, а сам думаю — хорошо еще день ясный. Так, поперся бы по компасу и вышел бы к вечеру на реку километрах в двадцати от дома. Справа впереди виден сосновый лес, а левее какое-то открытое пространство. Это еще что? Вроде никакого земледелия тут быть не должно. Довольно высокому сосняку предшествует участок с редкими сосенками.
Открытое пространство уже хорошо просматривается. Это уходящая за сосняк длиннющая полоса ветровала шириной метров в шестьсот. Надо бы подъехать к границе бурелома. Выбираю оптимальный маршрут. Внимание приковано к приближающейся абсолютно непроходимой полосе, поэтому не сразу замечаю, что еду среди чахлых сосенок, по насту, истоптанному какой-то живностью. Начинаю всматриваться и как описать этот миг, с чем сравнить его. Вот оно наконец-то. От натоптанного участка уходит свежий след глухаря с черчением. Ощущение радости, победы, гордости — хочется петь, махать руками и прыгать.
Еес! Все-таки нашел! Нашел! Ай да молодец. Иду дальше. Сосняк становится выше, вот токовой след еще одного глухаря и его помет. Этот ходил кругами. В оном месте перестал токовать и, поклевав сосновых иголок, снова распустил крылья. Только-только еще начинают играть. Задержали морозы и снегопады начала марта.
Сажусь на первую валежину бурелома, звоню и взахлеб, с упоением рассказываю минут пять, как искал, как нашел. Короткий сигнал в телефоне оповещает, что деньги кончились. Забыл про роуминг! Прощаюсь с Омаром. От радости проболтал все деньги и остался без связи. Рассчитывать на помощь в случае чего не приходится и главное теперь не сломать лыжу.
С волчьим аппетитом быстро доедаю хлеб с салом и луковицей, пью полбутылки Байкала. Силенки теперь понадобятся. Решаю доехать до границы тока. Токовые следы попадались на всем протяжении сосняка метров пятьсот. Токует штук пять, не меньше. Время, однако, уже четыре. Место точно не известно, погрешность плюс минус километров пять, исправный компас продолжает дурить в этом болоте.
Прикидываю по солнцу направление, но это уже тоже все равно, что ткнуть пальцем в небо. Ладно, двигаю к дому на восток, северо-восток. В конце- концов вылезу же к потемкам на какую-нибудь дорогу. Ну, ошибусь километров на пять и ладно. Ведь главное еще запомнить обратный маршрут, а как это сделать без компаса? Привязался к ветровалу и пошел.
Вскоре дорогу начали перегораживать новые ветровалы, но уже не сплошные. Кое-как пробираюсь среди выворотней и упавших стволов, лавирую, объезжаю. Словом выехал на поля уже тогда, когда солнце нырнуло за дымку на западе.
Мороз усилился и потянул ветерок. Ошибка моя составила не пять, а все десять километров, но место выхода из леса я запомнил и направление тоже. Будь деньги на телефоне я бы избавил себя от необходимости ломаться до дома еще несколько часов, но увы! Домой пришел уже в кромешной, морозной тьме.
Эпилог.
Конечно, не удержался и решил сходить проведать свою находку в конце апреля, когда почти полностью сошел снег. После заброски на машине пошел к току с вечера, и припозднившись, потерял маршрут. Была ночевка посреди мокрого мохового болота у костра на лежбище из сухих еловых стволиков, устланных лапником и сложенных между двумя здоровыми кочками.
Была тишина и мириады звезд над головой. Блики костра освещали причудливые очертания корявых сухих елок, похожих на кикимор. Были уже основательно подзабытые ночные ощущения одинокого бродяги и мысли о том, как огромен мир и как мал человек.
Был медленно наступающий рассвет с легким морозцем и утренний поход, но увы, в потемках прошлого вечера меня снова унесло куда-то не туда. Зато нашел отменный тетеревиный ток. Штук двадцать- тридцать косачей гудели так, что слышно было издалека.
Начался новый год. Наступил новый март и будет новый апрель, будем снова искать глухариный ток и, конечно, теперь - обязательно найдем!
Каждая охота хороша по-своему, но охота на глухаря на весеннем току – нечто особое. Звуки глухариных песен, таинственные и волнующие, переносят нас в мир первозданной природы. Непередаваемый трепет ожидания, фантастическое слияние с окружающим пространством, надежды и сомнения, восторг и разочарование – все это предстоит испытать охотнику, идущему за ярким трофеем. Глухаря часто называют реликтовой птицей, поскольку за время своего существования он не претерпел никаких видоизменений.
Подготовка к выходу на охоту
Токование начинается в марте месяце, а период разрешенной весенней добычи длится с 1 марта до 16 июня в течение 10 дней. Чтобы плодотворно использовать отведенное время, следует начинать подготовку заранее.
Организационные мероприятия
Проверьте наличие и сроки действия охотничьих документов – оформление требует времени, а отсутствие грозит неприятностями в виде штрафов и других наказаний. В обязательный перечень входят:
- охотничий билет;
- разрешение на оружие;
- лицензия.
Глухарь относится к лицензионным видам охотничьих ресурсов, поэтому следует быть внимательным при подготовке разрешительных бумаг.
Оружие для охоты на глухаря
По глухарю можно стрелять из гладкоствольного и нарезного оружия. Ограничение есть только на заряд. Нельзя использовать дробь крупнее 5 мм и пули. На практике чаще всего используют полуавтоматические ружья либо двустволки 12 калибра . Выбор оружия и калибра – сугубо индивидуален, главное условие – хорошая кучность и резкость боя. Постарайтесь провести пристрелку своего оружия, чтобы определиться с лучшей дистанцией для стрельбы.
Если выбирать между двустволкой и полуавтоматом, предпочтительнее первый вариант. Автоматика может отказать в самый неподходящий момент, а двустволка позволяет сделать второй выстрел в случае промаха.
Поиск токовища
Опытные охотники, как правило, уже знают места токовищ этой птицы, но по сложившимся традициям они не афишируют этого. Свои секретные места они передают по наследству следующим поколениям из своей династии, либо очень близким друзьям.
Начинающим предстоит нелегкая задача по обнаружению своего токовища, не занятого другими охотниками. Знание особенностей поведения птиц в брачный период будет вашим путеводителем.
Токование
Во время брачного периода для привлечения самки глухари принимают особые позы, демонстрируют свой яркий перьевой наряд, поют призывные брачные песни, устраивают настоящие турниры и драки между собой. По характеру издаваемых звуков можно определить, кому петух подает сигнал – агрессивное креканье – угроза и вызов сопернику, а призывная песня – выражение страсти и привлечение самки. Глухарь начинает игру сидя на дереве, а затем спускается вниз. На земле во время брачного ритуала петух часто взлетает свечкой с громким хлопаньем крыльев, стараясь усилить внимание к своей персоне.
Токуют глухари всегда на одном месте, которое должно соответствовать некоторым условиям. Для птичьих боев требуется свободное пространство, при этом, инстинкт самосохранения требует возможности быстрого реагирования на внешние угрозы.
Лучше всего подходят для этого чистые участки леса, где нет зарослей кустарников и высоких трав. Когда хвойные леса, служащие излюбленными местами обитания глухарей, расположены рядом с болотами, токовища устраивают в окраинных участках болот, либо на островках с редкими хвойными деревьями.
Верные приметы
Еще до начала брачного сезона глухари занимают свои места на токовищах. Самцы начинают своеобразную репетицию. В позах, отличающихся напыщенностью и важностью, они гордо прохаживаются по снегу, прочерчивая следы опущенными крыльями. Эти следы – важный признак, на который следует ориентироваться охотнику. Некоторые самцы токуют на ветвях деревьев, передвигаясь то в одну, то в другую сторону. Россыпи хвоинок и кучки помета на снегу под деревом – еще одна верная примета, что на этом месте вскоре будут брачные игрища.
Самый надежный способ определить место токования – вечерний подслух . Когда, после тщательного обследования территории, вы наметили перспективные участки, постарайтесь в сумерки подойти к ним метров на 200 и ожидайте прилета самцов. Резкие звуки крыльев, сопровождающие их прилет, позволят определить количество глухарей, собирающихся токовать здесь. Вам нужно вести себя с предельной осторожностью, чтобы не выдать своего присутствия. Если что-то насторожит глухаря, он будет перелетать с места на место, чтобы почувствовать себя в безопасности. Эти перелеты запутают вас, и вы не сумеете подсчитать количество птиц.
Тонкости глухариной охоты на току
Процесс охоты делится на два этапа – подход и выстрел в цель. Каждый из них имеет свои секреты и особенности, от знания которых и четкости исполнения зависит итог мероприятия.
Как подойти к току?
Ну вот и настал тот долгожданный и волнующий выход за уникальным трофеем. В бору еще царит почти ночная темнота, а вам нужно неслышно подойти к заветному месту. Птицы еще спят, но тем не менее, идти придется очень осторожно, чтобы не разбудить их раньше времени. Предварительно изученный днем маршрут в ночи неузнаваем, и уже на этапе подхода вас ожидает масса неожиданностей.
Задача – приблизиться к токовищу на расстояние 150-200 метров, а затем ожидать начала таинственного ритуала.
Когда на фоне светлеющего небосвода постепенно прорисовываются силуэты деревьев, вы услышите щелканье глухаря. В тишине спящего леса звуки его песни хорошо слышны на большом расстоянии. После первого звука петушок делает паузу и затем продолжает более уверенно и часто щелкать: «тэк – молчание – тэк-тэк – молчание – тэк-тэк-тэк». Охотники называют это первым коленом глухариной песни, во время которого он очень чутко улавливает все посторонние шумы. Ни в коем случае в этот момент нельзя шуметь и двигаться, чтобы не спугнуть птицу.
И вот глухарь переходит ко второму колену – точению. Трудно описать словами, что напоминает этот звук, который принято называть скирканьем. Услышав его впервые, можно даже испугаться, так он необычен. Петух повторяет песню с каждым разом азартнее, переходя с первого на второе колено. Щелканье занимает примерно 5 секунд, а скирканье еще короче, всего 3-4 секунды. И только в эти секунды, когда глухарь скиркает, вам можно подходить. Один или два шага, не больше, вы успеете сделать за этот короткий промежуток, в который глухарь теряет бдительность и ничего не слышит
. Как только начинается щелканье, вам нужно застыть и продолжить подход при следующем скирканье.
Чтобы пройти 100-150 метров незамеченным, придется собрать всю свою выдержку, терпение, находчивость. Нужно обладать физической выносливостью, иметь крепкие нервы и отличную реакцию. У глухаря прекрасное зрение и малейшее движение привлечет его внимание. Иногда охотники, пытаясь сэкономить время, не делают шаги, а передвигаются прыжками. Скорость подхода при этом растет, но и увеличивается риск быть замеченным.
Важно помнить! Не каждый глухарь на току ведет себя активно. Есть молодые петушки, которые сидя на ветвях молча наблюдают за картиной, перенимая опыт. А встречаются и старые петухи-молчуны.
В азарте выслеживания поющей особи вы можете неосторожно вспугнуть молчуна или даже самку, прилетевшую на зов. Потревоженная птица шумно и неожиданно вспорхнет перед вами, и в итоге все старания будут напрасны. Когда вы замираете в ожидании новых сигналов, внимательно осматривайтесь вокруг, чтобы исключить досадную случайность.
Подход на расстояние выстрела (в идеале оно должно составлять 35-40 метров) – самое трудное. За это время вы испытаете весь набор чувств – волнение, азарт, досада и восторг будут сопровождать вас на пути, сменяя друг друга. Теперь настало время выстрела.
Как целить в глухаря?
Лучшая позиция для удачного поражения цели та, при которой глухарь повернут к вам одним боком. Птица не из мелких, так что промахнуться при таком раскладе сложно, невзирая на слабую видимость ранним утром. Не спешите, выждите время.
Передвигались вы под звуки второго колена песни, также следует и готовиться к выстрелу. Осталось совсем немного. Точный прицел и спуск затвора под песню глухаря – и вот желанный трофей в ваших руках.
Неписанный кодекс охотника
В кругу охотников существуют строгие правила, которые не прописаны ни в одном законе. Вызвано это многими причинами, одна из которых – обилие в лесу случайных людей, далеких от этики и морали. Истинный охотник должен знать, что:
- Не следует показывать токовища случайным людям.
- Нужно иметь чувство меры и не стремиться за количеством. После того, как сняли трофей, возвращайтесь домой. Не стоит ходить по токовищу и пытаться взять еще нескольких петухов.
- Нельзя спешить. Неудачный выстрел приводит к подранку, а раненный глухарь может улететь очень далеко. Зачем обрекать птицу на мучительную гибель?
- Как минимум половина поющих глухарей на току должна быть оставлена в живых.
- Не стоит ходить на токовище в дневное время, а в округе нельзя стрелять по другим птицам и зверью. Старайтесь вести себя как можно тише.
Охота на глухаря весной на току – настоящее событие. А картина древнего таинства брачного ритуала просто потрясающа. И даже жаль, что финалом служит ружейный выстрел, обрывающий жизнь еще одной прекрасной птицы. Официально этот промысел разрешен, однако сейчас многие охотники отказываются от добычи глухаря в этот период по этическим соображениям. Они берут с собой вместо оружия видеокамеру или фоторужье, и их трофей – удачные редкие кадры и бесценное время единения с природой. Отведать деликатесного глухариного мяса можно и позже, ведь охота на боровую дичь открыта и в другое время.
Глухариный ток.
Все мужчины Химдыма были заядлыми рыбаками и охотниками. Охотничьим промыслом они не занимались, им,некогда"" было, точнее лень и вечные пьянки мешали, а на уровне любителей им было мало равных. Как-никак постоянная практика в любое время года и на любую дичь. Естественно, сроки охоты устанавливали сами и сами себе не гадили злостным браконьерством.
Весной любили ходить на глухариные тока. В кратце это выглядит так. Глухари начинают токовать еще затемно. Скорее, поздней ночью, чем ранним утром. Часа в 2, 3 ночи. Поэтому приходили в район тока с вечера и коротали ночь у костра. Ночью же и начинают охоту. В темноте проще подкрасться к токующему глухарю. Стрелять, правда неудобно, приходится выглядывать силуэт птицы на фоне звезд и часто, в таких случаях, расстреливали беличьи гнезда вместо сидящих на соседней ветке удивленных глухарей.
В тех краях охота на глухариных токах начиналась еще по снегу и на току, в основном бегали на лыжах. Глухарей в тех местах было много, и встречались тока где только токующих глухарей было больше пятидесяти. Прибавьте к токующим самцам еще столько же не токующих молодых петушков, так называемых скрипунов, и приплюсуйте сюда еще самок-курочек всех возрастов, в количестве чуть большем, чем все самцы любого возраста и вместе взятые. Сколько получилось? Весь этот курятник расположен на участке примерно в четверть квадратного километра. Птички своими сборищами привлекают всех окрестных хищников от крохотный ласки до медведя, и от совы сплюшки до филина и орлов. Охотники-люди порой на таких сборищах выглядели откровенно лишними.
Теперь представьте себе четырех охотников идущих на глухариный ток в темнеющей тайге. Бобер, я и двое молдаван. Идея сходить на ток возникла слишком поздно, собирались недолго и вот спешим, идем в темнеющую тайгу. В последних отблесках зари дошли до места и уже разбираем съестные припасы у только что разведенного костра в самом центре тока. Заодно слушаем сколько глухарей прилетело на ток.
Глухарь садится на ветку шумно, он на своем месте считает себя хозяином. С шумом отряхивается и дает знать другим петухам о своем присутствии. Курочки и скрипуны садятся потихоньку, им привлекать внимание к себе не хочется. Иногда глухари начинают репетицию и с полчасика, час могут потоковать. Скрадывать их в это время практически бесполезно. Зрение у глухарей намного лучше человеческого и человека он увидит издали. Подсмотреть (с биноклем) глухаря вечером можно, но на ружейный выстрел глухарь не подпустит.
Мы у костра заняты другой проблемой, самогонки и закуски много, а стаканьев и кружек оказывается не взяли. Вопрос: как будем пить чай? Все правильно, из одного котелка и через край когда чай остынет. Самогонку тоже. Когда рассветет, стаканчики можно будет сделать из бересты, но к тому времени стаканы будут уже не нужны. На Химдыме чаю напьемся.
Соли тоже не взяли. Супчик придется есть несоленым. Зато патроны есть у всех и к взятым ружьям подходят по калибру. В общем сплошные ХИ-ХИ и ХА-ХА.
На сосну рядом с костром уселся скрипун. Решили не стрелять и ток не портить. Скрипун будто знает о своей безопасности, ходит по ветке и рассматривает сидящих у костра. Подкинутая вверх шапка глухаря не пугает, нацеленные ружья тоже. В конце концов, к глухарю привыкаем и на его шевеление уже не обращаем внимания.
Закопченный котелок пачкает губы, снегом оттираться надоедает и скоро все сидим у костра с чумазыми лицами. Самогонку допили, спать не хочется, рассказываем анекдоты и страшные истории. Котелок с чаем остывает в снегу. К полуночи разговоры становятся вялыми и вот уже все спят. Спят как могут. В основном сидя и облокотившись на колени. Поза неудобная, затекает спина.
Бобер выдвигает предложение расстрелять скрипуна и двигать на Химдым. Аргумент веский. Утром можем запросто оказаться с пустыми руками, а тут верная,Синичка"" в руках. До скрипуна видимо дошла сама суть разговора и он, не дослушав до конца всех доводов, спешно улетает в темноту. На что Бобер торжественно заявляет, что один вопрос с повестки снят. Опять укладываемся, но сон не идет. Каждый вспоминает упущенного глухаря.
В конце концов, час ИКС наступил и все услышали, как где-то недалеко от костра защелкал и заточил глухарь. Бобер советует ориентироваться по звездам, точнее по Полярной звезде и ковшу Большой Медведицы, чтоб не заходить в чужой сектор. У каждого свой сектор и направление. Расходимся.
Отойдя метров на пятьдесят от костра, я стою и приучаю свои глаза к темноте. Слышу нескольких токующих глухарей. Выбираю самого ближнего и войдя в ритм глухариного точения успеваю сделать пару шагов. Щелкает, стою и слушаю. Заточил, успеваю сделать пару шагов. Скоро уже не дожидаюсь точения и по щелчкам определяю когда начнется точенье и синхронно с глухариным точением делаю два шага. Больше не получается. До глухаря еще далеко и пара ошибок в синхронности пока не страшны. На фоне белого снега торчат черные стволы деревьев и дымкой кустарник. Закрыл глаза и двигаюсь на звук, видимость не намного хуже. Открываю глаза, чтоб не врезаться в дерево и не оступиться. На ясном небе яркие звезды, проблескивают среди ветвей. Глухарь замолчал, прислушивается. Я тоже затаился и слушаю. Вдали щелканье и шипенье других глухарей, где-то далеко забормотали тетерева, но я слушаю то, что творится в непосредственной близости от себя. Кто-то идет и шуршит по насту, но не на лыжах. Тишина, шедший тоже затаился и слушает. Глухарь защелкал, но точить не стал. Провоцирует противника и противник шагнул-прошуршал.
Глухарь захлопал крыльями и улетел. Послышалось гуканье. Это росомаха скрадывала того же глухаря, что и я. Леша Хохол предупреждал, что на этом току видел следы двух росомах и двух лисиц. Лисицы обычно молчком переживают неудачу или (несолидно) тявкают, а росомаху я услышал впервые. Пошел в ее сторону, гуканье прекратилось. Росомаха, почуяв меня, убежала. Я сориентировался по звездам и пошел скрадывать другого петуха. По пути вспугнул целый выводок самок, и опять пришлось менять направление и токующего глухаря.
В ночи уже чувствовалось приближение утра. Было что-то неуловимо не так. Немного было обидно, только разгулялся и скоро конец охоте. Очередной глухарь заливался как автомат и я подходил к нему все ближе. Но рядом со мной еще кто-то скрадывал этого же глухаря. Я посмотрел на звезды, попробовал сориентироваться. Вполне возможно, что это именно я закрутился и перепутал участки. Шел к глухарю и ждал встречи с кем-то из своих.
Вот уже вижу тень на фоне снега. Кто это разобрать невозможно, слишком темно. Фигура какая-то странная. Зачем он пригнулся-то, в темноте все равно не видно как подходишь к глухарю. И вообще участок скорее всего мой. Сейчас сойдемся и пусть этот захватчик и перепутальщик в такой же позе уматывает на свою территорию. Идем, сближаемся под глухариное точенье. Два шага под песню и стоим, опять два шага и опять стоим. Вот сейчас обойдем кустики и встретимся. Это явно не Бобер, у Бобра глаза по всему телу. Его научили осматриваться. Это кто-то из молдаван. Надо будет заодно этому молдаванину намекнуть, чтоб по сторонам лучше смотрел, на всякий случай. Тайга вокруг все-таки.
Между нами расстояние метров пять, шесть. Кустики кончаются, впереди полянка, я стою и жду выхода молдаванина. Выходит под песню (глухаря) вовсе не молдаванин, а медведь...
Смотрим друг на друга и под глухариное точение, разворачиваемся и расходимся в разные стороны. Два шага прошли и стоим ждем, в основном подлянки друг от друга. Опять два шага под глухариную песню и опять ждем когда запоет-заточит глухарь... Отойдя подальше, я зарядил ружье пулями и пошел за медведем. По шуршанью определил, что мишка зашел на чужую территорию. Стал скрадывать под песню. Впереди медведь, позади я. Приближаюсь все ближе и ближе, можно стрелять. Беру на мушку и жду когда мишка выйдет на открытое место. Вышел молдаванин…
В темноте я оказывается, скрадывал молдаванина. Молдаванин прошел мимо, не заметив меня. Я тут же прислонился к ближайшему дереву и закурил, выкурил подряд, наверное, штук пять сигарет. Стало светлее, охотиться расхотелось, да и толку от охоты уже не было, я пошел к костру. У костра сидел Бобер, кипятил чаек. Я рассказал ему о своем приключении. Бобер тоже, оказалось, пытался обезопасить остальных от этого медведя, и точно также ему расхотелось охотиться. Кого из нас он скрадывал, так и не сказал. Предложил мне не принимать случившееся близко к сердцу. Ошибки у всех бывают.
Скоро подошли молдаване, и подсели к костру. Все были без добычи и вспоминали вечернего глухаря-скрипуна. Получилось как предсказывал Бобер. Опять ХИ-ХИ и ХА-ХА. В это время, метрах в семидесяти на корабельной сосне уселся скрипун. Бобер потихоньку командует, стреляем на раз-два. Выстрелом из всех стволов мы его достанем. Прицелились и по команде пальнули. Глухарь комом повалился на землю, но перед самой землей оправился и спланировал куда-то за деревья. Одели лыжи и побежали искать добычу.
Искали долго, когда услышали выстрел, пошли к костру. Точно, один из молдаван несет уже закостеневшего глухаря и рябчика. Говорит, что услышал посвист рябчика и после выстрела увидел недалеко от убитого рябчика засыпанного снегом глухаря. Снег был с водой и видимо поэтому, глухарь так быстро застыл.
Часам к девяти (утра) подошли к Химдыму. Солнце изрядно припекало. Еще издали были слышны детские крики. Бобер расцветал, прям на глазах. Он думал, что это играют его дети. Подошли (на лыжах) поближе и увидели, что это дети Леши Хохла купаются в луже на дороге. Разделись до нага и бегали с брызгами, по луже туда и сюда. Нас, случайно встречал сам Хохол, и он на экстремальные игры своих детей не обращал никакого внимания. Насчет нашего глухаря он сказал, что для скрипуна глухарь больно черен и слишком бородат. Он дней десять назад потерял там подранка и возможно этот глухарь его.
Действительно, у глухаря были уже запавшие глаза и он полноправно принадлежал Хохлу.
Продолжение следует в
Мой метод поиска токов глухаря не отличается большой оригинальностью. Скорее это дальнейшее развитие метода отыскания большой концентрации глухаря в утренние и вечерние часы весной, с последующим уточнением тока методом «подслуха». Моё «ноу-хау» заключается в том, что я привлекал для поиска концентрации глухарей свою собаку. Собака имела широкий поиск и страсть к поиску птиц рода тетеревиных. Она любила искать глухарей и находила их часто, что сильно повышало мои возможности отыскать ток. Собака облаивала глухарей с таким азартом и страстью, эксперт сказал бы - агрессивно, что подойти к птице у меня было мало шансов. Глухарь срывался с дерева задолго до того, когда я успевал подойти на приличную дистанцию. Собака несколько раз прослеживала переместившегося глухаря, но в конце концов теряла. Я не расстраивался, в поиске токов мне был важен сам факт присутствия птицы в этом районе. Найдя район концентрации глухаря, оставалось только прийти туда вечером «на подслух» или утром до восхода и уточнить район тока, который находился, как правило, достаточно близко от этого места. Метод не 100%, но при должной настойчивости может принести успех. Таким образом, я нашёл четыре «личных» тока, про которых не говорил даже самым близким друзьям, а показывал лишь тем, про которых точно знал, что они без меня его не найдут. Тогда ещё не было навигаторов.
В один весенний день я не спеша двигался по просеке в сторону ночлега. Моя собака шустро прочёсывала близлежащий массив леса по обе стороны просеки, иногда показываясь мне на глаза. В очередной раз мелькнув впереди, она тотчас подняла копалуху которая с квоханьем улетела. Пройдя метров 200 – 250 я вышел на перекрёсток просек. На самом перекрёстке сохранился не растаявший сугроб снега, сплошь истоптанный глухариными следами. Несомненно, перекрёсток и этот сугроб являлся центром тока. Затоптав сапогами эти следы, чтобы уберечь их от лишних глаз я отправился дальше.
На это место я явился за долго до рассвета. Расположившись у квартального столба, стал дожидаться начала рассвета. Когда сидишь в темноте, то время движется со скоростью черепахи. Устав ждать, я чиркнул спичкой, чтобы посмотреть на часы, и в ту же секунду был оглушён грохотом крыльев двух глухарей, сидевших почти надо мной. Своим не осторожным действием я ток разогнал. Дождавшись рассвета, я всё не уходил на что то надеясь, и оказался прав. Солнце стояло уже высоко, когда по просеке прилетел глухарь и уселся на так любимый им сугроб. Глухарь был добыт без традиционного подскакивания.
Весьма осторожная птица, глухарь иногда проявляет не объяснимую беспечность. В одну весну счастливцы, получившие лицензии на глухаря, собрались в старом доме охотника, доставшийся обществу после получения охотничьего угодья. Егерь был один, а охотников много. Мне он показал направление на ток и на пальцах объяснил где его найти. Исхлестав в темноте «физию» ветками я безуспешно пыталсь услышать глухаря. С восходом солнца, разочарованный, направился назад, и вот тогда услышал песню. Глухарь токовал на отдельно стоящем дереве на середине довольно большой поляны. Место было совершенно открытое, и подойти скрытно не было ни какой возможности. Шансы были нулевые, но я всё же решил хотя бы попытаться. По открытому месту, под песню, (хотел написать начал прыгать) но я был на лыжах и поэтому делал два редко три шага. Для верного выстрела оставалось пройти ещё немного, но на моём пути выявилось препятствие в виде толстого ствола дерева лежащего поперёк. Обходить его, было не чего и думать. Под песню я закинул концы лыж на ствол, и под песню перескочил его, причем задние концы лыж остались на стволе. Стоять в таком положении невозможно, и я ухватился за ствол маленькой берёзки, берёзка качнулась и глухарь замолк. Сколько я стоял в "раскоряку" я не знаю, но по ощущению очень долго. Я уже не надеялся, что глухарь запоёт вновь, но он защёлкал, а потом вновь начал издавать трели. Подождав пока глухарь распоётся, я под песню слез со ствола дерева, и приняв вертикальное положение снял его третьим номером дроби. Удивительная беспечность птицы, которая не могла не видеть меня на совершенно открытом месте при ярком солнце. После охоты на базе при разговоре я услышал, что большинство охотников стреляли нулёвкой и даже крупнее, что совершенно излишне.