Поправки в антитеррористический закон, внесенные группой депутатов во главе с Ириной Яровой, в сегодняшнем виде отчасти нереализуемы, а отчасти губительны для интернет-отрасли. Вот шесть основных причин

Непомерная дороговизна — для компаний, для государства и для граждан

Реализация требований, перечисленных в законопроекте (даже в его последней, более мягкой редакции), поставит отрасль на грань выживания. По подсчетам независимых экспертов, расходы операторов связи только на внедрение системы составят 3,9 трлн руб.: это стоимость оборудования, которое потребуется докупить, чтобы хранить данные в течение шести месяцев. Расходы организаторов распространения информации в интернете — или, говоря проще, интернет-компаний — составят примерно столько же. Таким образом, суммарные затраты могут превысить 5 трлн руб. — для отрасли это непосильное бремя.

Госбюджет тоже недосчитается денег. На данный момент в законопроекте указано, что его реализация ничего не будет стоить государству, но в действительности это не так. Сегодня большинство интернет-компаний и операторов являются прибыльными и, соответственно, платят налоги на прибыль. Если закон примут, государство автоматически лишится этих поступлений в бюджет.

Что касается конечных потребителей, то для них вырастут цены на услуги как телефонной, так и интернет-связи .

Невозможность реализации

Законопроект подразумевает, что компании должны начать хранить у себя огромные объемы информации. Размеры хранилищ, которые для этого потребуются, беспрецедентны: все заводы в мире, производящие системы хранения данных, несколько лет подряд должны будут работать исключительно на Россию.

Для установки систем хранения потребуются новые дата-центры. Их в необходимом количестве в России тоже нет: их численность придется увеличить вдвое. Срок строительства дата-центра — три-четыре года. Работа новых дата-центров потребует дополнительных затрат электроэнергии: более полугигаватта дополнительно — примерно столько вырабатывает блок АЭС. В европейской части России этой электроэнергии просто нет. Свободные генерирующие мощности есть в восточной части страны, и логично размещать центры хранения данных ближе к генерации, однако при этом для доставки данных необходимо будет проложить новые каналы связи — по сути, увеличив их количество вдвое.

Надо понимать, что сети операторов связи и интернет-компаний не подразумевают наличия единой точки, в которой обрабатывается вся информация. Как правило, точек входа и выхода информации очень много. На каждой такой точке придется установить съемник информации, который будет записывать ее и отправлять в место хранения. Это дополнительно усложнит инфраструктуру. При этом у операторов фиксированной связи существуют аналоговые линии, оцифровка и запись звонков по которым является достаточно нетривиальной задачей.

Согласно последней редакции закона, организаторы распространения информации (то есть интернет-компании) также обязаны передавать ключи, которыми шифруется трафик, в органы, обеспечивающие безопасность страны. Однако все современные методы шифрованного общения подразумевают хранение данных ключей у участников разговора или переписки. Таким образом, компании обязаны отдавать то, чего у них нет.

Огромные инвестиции в экономику. Не в российскую

Как уже говорилось выше, для реализации законопроекта необходима массовая закупка систем хранения на сумму, которая, по оценкам независимых экспертов, составляет более 5 трлн руб. Заказ такого объема загрузит все мощности производителей систем хранения данных на несколько лет вперед. При этом в России нет ни одного производителя таких систем. Соответственно, принятие закона ведет к тому, что российское государство силами бизнеса проспонсирует западные компании и триллионы рублей уйдут прямиком за рубеж.

Понижение конкурентоспособности российских интернет-компаний

Россия — одна из немногих стран в мире, где в национальном сегменте интернета лидируют национальные же компании. Это уникальный феномен, таких стран во всем мире почти нет. Поскольку российский рынок заведомо меньше, чем мировой, отечественным компаниям намного сложнее конкурировать с глобальными игроками в этой области, чем глобальному игроку реинвестировать свою выручку со всего мира в одну конкретную страну. При этом закон ставит российских игроков в заведомо проигрышные условия по сравнению с мировыми: понятно, что глобальные интернет-компании не будут хранить на территории России данные просто потому, что они не присутствуют здесь физически. Получается интересный кейс, когда, например, российский сервис по сравнению с нероссийским сопоставимого уровня будет, во-первых, убыточным, во-вторых, менее интересным для пользователей с точки зрения безопасности.

Утечки данных от мелких операторов

Подробная информация о том, что пользователь делал в интернете, с кем он говорил, записи всех телефонных переговоров — это огромное поле для злоупотреблений и просто подарок для киберпреступников. Чтобы на должном уровне обеспечить безопасность такого массива данных, нужны ресурсы, которые есть лишь у крупных игроков. Более мелкие компании просто не могут себе такого позволить. В результате новый закон может очень быстро привести к ситуации, когда за небольшую сумму можно будет купить записи телефонных разговоров абонентов мелких операторов связи. По сравнению с этим все прежние скандалы, связанные с утечками данных, просто померкнут.

Бесполезность с точки зрения борьбы с терроризмом

На данный момент 40% трафика в интернете зашифровано. Хранить эти 40% трафика бесполезно, потому что расшифровать его невозможно. Даже если российские компании будут вынуждены попытаться передать ключи (которых у них нет), проблему терроризма это не решит. Если злоумышленники будут знать, что все их разговоры записываются и сохраняются, они просто не будут пользоваться российскими сервисами.

Кроме того, никто не мешает субъекту использовать дополнительные системы шифрования данных, которые предоставляют некрупные компании. Есть огромное количество ПО, которое позволяет зашифровать сообщение, и только другой обладатель ключа сможет его расшифровать. Нет никакого единого хранилища ключей, которое позволит расшифровать всю информацию. Таким образом, получается, что законопроект не только вреден с точки зрения финансов, но еще и бесполезен с точки зрения борьбы с терроризмом.

Владимир Габриелян вице-президент и технический директор Mail.Ru Group

В России с 1 января вступили в силу несколько актов из прославленного "пакета Яровой". Летом к ним присоединятся еще несколько пунктов из обширного списка поправок в уголовный, административный и другие кодексы РФ в связи с усилением контроля в государстве в рамках борьбы с терроризмом.

Целый пакет законов поправок был рассмотрен и принят Государственной Думой еще летом 2016 года. Инициатором усиления контроля за всем происходящим в стране и даже в личной жизни ее жителей стала депутат от Единой России Ирина Яровая.

В Сети после обнародования законов полностью и частично женщину призвали отправиться к Ким Чен Ыну и составить ему компанию в правлении, ведь установить подобный тотальный контроль над населением страны пока удается только ему одному, а Яровая со своими законами стала бы вождю Северной Кореи неплохим соратником в нелегком деле.

Законы, принятые Думой, еще тогда назвал в честь их создательницы — "пакет Яровой" для многих звучит как приговор, так как полностью ограничивает свободу граждан в Сети и в личной жизни. Согласно законам, мессенджеры и социальные Сети по любому требованию силовиков должны открывать личные переписки и аккаунты пользователей, мобильные операторы хранить записи разговоров и информацию о своих абонентах. И это только часть того, что прописано в прославившемся пакете.

Законы вступают в силу постепенно, а не сразу — в 2018 году ожидается внедрение в жизнь общества как минимум двух из них.

С 1 января 2018 года мессенджеры обязаны "рассекретить" всех своих абонентов. То есть, привязать свой аккаунт к неизвестной электронной почте или вымышленному адресу теперь будет невозможно — все, кто пользуется программами для переписки с друзьями, партнерами и близкими людьми, должны иметь точное имя и фамилию.

Аккаунты необходимо зарегистрировать на официальные номера телефонов и никак иначе, ведь именно по номеру спецслужбам в случае чего будет проще найти правонарушителя — паспортные данные предоставляются при получении телефонного номера.

Нарушителям закона грозят строгие санкции. Физическим лицам за анонимность грозит штраф до 5 тысяч рублей, а юридическим, в том числе и владельцам мессенджеров, до миллиона рублей.

Пользователи подобные правила называют жестокими и обвиняют власть в закрытии свободы слова. При этом силовики уверены, что тем, кому скрывать нечего, абсолютно все равно под своим или же не под своим именем сидеть в Сети.

С 1 июля 2018 года вступит в силу еще один документ из законов Яровой — касается он в первую очередь телефонной связи. Операторы начнут хранить текстовые и голосовые сообщения на протяжении некоторого времени для предоставления информации в случае необходимости силовым ведомствам.

Операторы должны будут хранить 350 терабайт (0,35 петабайта) сообщений и разговоров своих абонентов в расчете на единицу пропускной способности своих сетей (1 Гбит/с). По крайней мере, так говорится в проекте правил хранения таких данных, подготовленном Минкомсвязи. Изначально Минкомсвязи предлагало хранить еще больше данных - 1 петабайт (1024 терабайта) с 1 июля 2018 г, пишет сайт сайт. и 2 петабайта - с 1 января 2019 г., сообщали «Ведомости».

Но первая версия проекта вызвала критику со стороны Минэкономразвития. По оценке ФСБ, если такой проект будет реализован, затраты всех операторов составят 3 трлн рублей, а по расчетам самих операторов - 5,4-10 трлн рублей. Такие расходы - это доходы всей российской отрасли связи за 6 лет.к слову, в конце 2017 в Сети появились новости о том, что не все операторы готовы к началу "хранения" информации, так как терпят финансовые трудности, но откладывать вступление законов в силу в государстве пока не планируют.

Источник РБК, близкий к одному из операторов «тройки», сообщил, что не только «МегаФон» не сразу на всю страну разворачивает систему для хранения информации по «закону Яровой». Он отметил, что внедрение СОРМ-2 (предназначена для мониторинга интернет-активности) в 2000-х годах и СОРМ-3 (для хранения метаданных — например, кто, кому, когда звонил) с 2014 года также происходило не одномоментно.

Что предписывает «закон Яровой»

Пакет антитеррористических поправок, известный как «закон Яровой», был принят в июле 2016 года. Среди прочего он предписывал с 1 июля 2018 года операторам связи и организаторам распространения информации в интернете (ОРИ, к ним относятся сервисы электронной почты, мессенджеры, социальные сети и другие интернет-площадки, на которых пользователи могут обмениваться сообщениями) хранить в срок до полугода записи звонков, содержание сообщений и другую коммуникацию пользователей. Срок хранения метаданных увеличивался для операторов до трех лет, а для ОРИ — до года.

В законе оговаривалось, что сроки и объем информации, которую необходимо хранить, должно уточнить правительство. В апреле было опубликовано соответствующее постановление, касающееся операторов связи: они должны хранить текстовые сообщения и записи разговоров в течение полугода с момента «окончания их приема, передачи, доставки и (или) обработки». Для операторов, которые предоставляют услуги передачи данных (интернет-провайдеров), срок хранения составит 30 суток начиная с 1 октября 2018 года. Последующие пять лет компании должны ежегодно увеличивать на 15% емкость «технических средств накопления» (оборудования, на котором будет храниться интернет-трафик). Во вторник, 26 июня, правительство утвердило п​остановление, устанавливающее срок хранения записей разговоров и переписки для ОРИ: как и для операторов связи, это шесть месяцев.

Но до сих пор не приняты документы с техническими требованиями к оборудованию, которое должно использоваться для хранения информации. В частности, как заявил представитель «Ростелекома», госоператор пока не заложил в свой бюджет расходы на исполнение требований по хранению данных в рамках закона. «Несмотря на то что постановление правительства России по срокам хранения уже опубликовано, для оценки расходов необходимо дождаться выхода документов с требованиями к оборудованию», — отметил он. Представитель этого оператора не ответил на вопрос, начнут ли они выполнять требования закона с 1 июля.

По словам Сергея Солдатенкова, это [неутвержденные требования к оборудованию] «неоднозначная ситуация», но содержание документов не станет сюрпризом для операторов, поскольку есть проекты этих требований. «МегаФон» исходит из прошлого опыта, когда в 2013 году был принят так называемый принцип MNP (mobile number portability, возможность сохранять свой номер телефона при смене мобильного оператора. — РБК ). Уточняющие его нормативно-правовые акты были приняты за два дня до его вступления в силу. «Мы все стояли на голове в течение двух-трех месяцев во время подготовки к ним и не хотели идти по такому пути. Поэтому за полгода [до вступления в силу требований «закона Яровой»] провели определенные тесты решений, схем хранения. Если в требованиях, которые будут приняты, появятся какие-то изменения, наши поставщики готовы поменять под них свои решения», — рассказал Солдатенков.

Нерешенным остается и основной вопрос — какую ответственность будут нести операторы и интернет-компании за неисполнение требований «закона Яровой». Впрочем, по мнению Солдатенкова, даже если бы подобные документы уже были утверждены, государство вряд ли стало бы наказывать оператора. «Если мы говорим о том, что идем по плану, то не думаю, что возникнут какие-то претензии. Вопрос же со стороны государства не наказать оператора, а сделать так, чтобы была возможность обеспечить хранение данных», — пояснил он.

По мнению руководителя коммерческой практики юридической компании BMS Law Firm Дениса Фролова, «МегаФон» и другие операторы должны и в отсутствии нормативно-правовых актов выполнять требования закона, акты лишь «конкретизируют закон».

Дорогая скорость

В 2016 году экспертная рабочая группа «Связь и информационные технологии» при правительстве России спрогнозировала расходы операторов на хранение данных по «закону Яровой» в 5,2 трлн руб. Однако позже оценки несколько раз корректировались. Весной 2018 года МТС необходимую сумму в 60 млрд руб. на ближайшие пять лет, — в 35-40 млрд руб., — в 45 млрд руб.

По словам гендиректора Linxdatacenter в России (поставщик услуг связи и центров обработки данных) Ольги Соколовой, размер затрат на хранение действительно зависит от того, какая конфигурация СОРМ и требования к производителям оборудования будут утверждены в документах. Она отметила, что пока особого всплеска обращений в связи с «законом Яровой» компания не наблюдает. «Пока что никто не знает, в каком виде государство будет запрашивать у участников рынка реализацию требований закона. Одно дело, если будет принят поэтапный порядок, скажем, в течение трех лет. Совсем другой сценарий, если полное соответствие нужно будет обеспечить за, скажем, несколько месяцев», — говорит Соколова. Она ожидает, что ситуация прояснится после 1 июля.​

Законопослушные иностранцы

Гендиректор и председатель совета директоров международной группы Orange Стефан Ришар сообщил РБК, что компания следует положениям законодательства в любой стране, в которой работает, и с 1 июля готова выполнять требования «закона Яровой». «В Европе мы понимаем, что такое террористическая угроза, особенно во Франции. После событий 2015 года мы стали более тесно сотрудничать с властями», — отметил он. Компания не раскрывает, сколько потратила на подготовку к выполнению требований. Однако глава Orange Business Services (подразделение Orange) в России Ричард ван Вагенинген пояснил, что с учетом того, что компания работает здесь только в сегменте b2b и у нее ограниченное количество корпоративных клиентов, затраты были небольшими.

В июле 2017 года Институт исследований интернета (ИИИ) выпустил отчет, в котором указал, что «закон Яровой» GDPR (General Data Protection Regulation, общего регламента о хранении данных), который вступил в силу в Евросоюзе в мае 2018 года. В ИИИ указывали, что, согласно GDPR, для хранения информации о фактах коммуникации пользователя должно быть соответствующее подтверждение от спецслужб. Если российские операторы будут хранить информацию об иностранцах у себя на серверах без согласия самого пользователя и без решения суда предоставлять эти данные российским правоохранительным органам, будет нарушено европейское законодательство, говорилось в отчете.

Однако, по словам представителя Orange, компания видит, что может выполнять требования и того и другого закона в той мере, в которой они к ней относятся. Он отметил, что с точки зрения GDPR компания в ходе оказания услуг является «процессором» (физическое или юридическое лицо, госорган, учреждение, которое обрабатывает персональные данные по поручению «оператора» — того, с кем было заключено соглашение на обработку данных). «Также важно заметить, что вопросы в отношении национальной безопасности выведены из сферы действия GDPR, а «закон Яровой» относится как раз к этой сфере, что следует даже из официального названия», — указал представитель Orange.

Уточняющая запись

С 1 июля 2018 года вступают в силу положения антитеррористических поправок в два федеральных закона, получивших неофициальное название «закон Яровой» и обязывающих операторов связи и организаторов распространения информации в интернете (ОРИ, к ним относятся мессенджеры, сервисы электронной почты, интернет-форумы и др.) хранить аудиозаписи разговоров, всю переписку и другие виды коммуникации абонентов и пользователей до шести месяцев, а данные о фактах коммуникаций — до одного года для ОРИ и до трех лет для операторов. Доступ к этим данным будут иметь сотрудники правоохранительных органов для проведения оперативно-разыскных мероприятий.

Законопроект предполагал, что точные сроки хранения, объемы и тип данных определит правительство. Первую версию соответствующего проекта постановления Минкомсвязь подготовила еще в конце 2016 года, однако документ раскритиковали участники рынка из-за слишком высокой стоимости реализации требований. По оценкам самого министерства, она могла обойтись компаниям отрасли в 4,5 трлн руб., что значительно превосходит совокупные доходы всех ее участников (их оборот в 2016 году составил 1,657 трлн руб.). Вторая версия проекта была опубликована весной 2017 года, но и она вызвала нарекания у операторов и интернет-компаний.

После этого новых версий документа не публиковалось. Но Николай Никифоров осенью 2017 года рассказывал, что министерство склоняется к варианту, при котором наиболее «тяжелые» данные будут храниться в течение одного месяца, а аудиозаписи разговоров — шесть месяцев.

В середине января вице-премьер Аркадий Дворкович заявил, что правительство обсуждает возможность отсрочки выполнения требований о хранении данных, но для каких именно данных и на какой период, он не уточнил. До последнего времени оставался открытым вопрос, какой объем трафика должны будут хранить участники отрасли. Минкомсвязь считала, что рассчитывать объем необходимо в зависимости от емкости сетей операторов. Для операторов это означало, что чем больше будет пропускная способность сети, тем больше данных придется хранить, вне зависимости от того, насколько были задействованы эти мощности. В конце января Минкомсвязь согласилась , что операторы должны будут хранить в течение месяца только фактически переданный интернет-трафик, сообщал «Коммерсантъ» со ссылкой на письмо замглавы Минкомсвязи Дмитрия Алхазова в Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП). Однако и этот вариант не удовлетворил бизнес. По данным «Коммерсанта», комиссия РСПП направила письмо замглавы Минкомсвязи Дмитрию Алхазову и вице-премьеру Аркадию Дворковичу с просьбой еще больше смягчить требования к хранению данных. В заключении, подготовленном РСПП, что реализация закона «полностью поглотит инвестиционные бюджеты операторов связи либо приведет к значительному росту тарифов на услуги связи на 12-90% в зависимости от услуги и оператора связи». Собеседники РБК, знакомые с содержанием встречи в Минкомсвязи 8 февраля, не уточнили, были ли учтены эти замечания РСПП.

Хранение записей разговоров в течение полугода, а интернет-трафика в течение месяца потребует только от «МегаФона» 35-40 млрд руб. затрат в течение пяти лет, гендиректор компании Сергей Солдатенков. В телеканалу РБК Никифоров также говорил, что для крупных игроков речь будет идти о «десятках миллиардов рублей».

По словам еще одного собеседника РБК, все операторы ранее должны были представить в Минкомсвязь свои расчеты по реализации положений «закона Яровой». У операторов «большой тройки» затраты на исполнение закона варьируются от 35 млрд до 60 млрд руб., рассказал он. Топ-менеджер одного из операторов сообщил РБК, что предложенные Никифоровым сроки хранения данных приведут к росту тарифов на связь «примерно вдвое».​​

Выгодный закон

Три собеседника РБК на телекоммуникационном рынке отметили, что закон позволит увеличить выручку холдингу «Цитадель», который занимается производством систем оперативно-разыскных мероприятий (СОРМ), необходимых для снятия информации с каналов связи. Основным владельцем «Цитадели» является Антон Черепенников — партнер мажоритарного акционера «МегаФона» Алишера Усманова по нескольким проектам, поэтому оператор больше не является яростным критиком положений «закона Яровой», объяснил один из собеседников РБК. В «Цитадель» входят производители СОРМ «Малвин Системс», «МФИ Софт», а напрямую Черепенникову принадлежит доля в разработчике СОРМ «Основа Лаб».

Как РБК в августе 2017 года, для подготовки к реализации положений «закона Яровой» «Цитадель» пригласила на одну из топ-менеджерских позиций бывшего главу 12-го центра ФСБ Сергея Ефремова, который занимался вопросами внедрения СОРМ и в конце прошлого года собирался выйти на пенсию. Представители «Цитадели» не подтверждали эту информацию, однако из протокола Ассоциации документальной электросвязи следует, что Сергей Ефремов присутствовал на заседании его исполкома 12 декабря 2017 года в качестве представителя «Цитадели».

Депутат Ирина Яровая. Фото: Станислав Красильников / ТАСС

1296 стоек по 0,8 м 2 (800x1000) = 1036,8 м 2
Аренда 400 руб/м 2 /мес = 414 720 руб/мес. или 4 976 640 руб/год.

Жёсткие диски и аккумуляторы к ИБП имеют срок жизни 5-10 лет. Остальное «железо» - чуть дольше. Внешние каналы постоянно растут, так что количество стоек придется наращивать. Естественно, нужно добавить расходы на проектные работы, замену жёстких дисков, аккумуляторов, зарплату инженеров и др.

Насколько вырастут тарифы?

Операторы связи считают, что тарифы придётся увеличить в 2-3 раза.

«На данном этапе затруднительно спрогнозировать объём роста, но очевидно, что расходы могут быть компенсированы только за счёт стоимости услуг связи, других источников просто не существует. При этом если даже оперировать цифрами, названными Виктором Озеровым (42 млрд. рублей для московского региона для четырёх операторов связи), то даже по таким «скромным» расчетам расходы на всю страну для всех операторов превысят 1 трлн. рублей. Это не может не отразится на стоимости услуг связи», - сказали представители «Мегафона».

Оценка главы Минкомсвязи Николая Никифорова более пессимистична: услуги связи подорожают в четыре раза.

По оценке провайдеров , хранение трафика мобильным операторам обойдется в дополнительные 500 рублей расходов на оборудование по каждому абоненту плюс накладные расходы. Сейчас владельцы смартфонов в Росии ежемесячно платят за услуги связи примерно 500 руб (пользователи обычных телефонов - на 176 руб. меньше).

У российских операторов связи один из самых низких ARPU в мире . Российские пользователи платят за связь до смешного мало, по сравнению с другими странами. Возможно, власти решили, что повышение тарифов в несколько раз не станет слишком тяжким бременем для россиян.

По оценке «Яндекса» , средняя по российским провайдерам ставка самого дешёвого тарифа без ограничения трафика с заявленной скоростью не менее 3 Мбит/с - 404 руб. То есть предварительная оценка роста тарифов в 2-3 раза выглядит вполне корректной. В частности, самый дешёвый безлимитный интернет может подорожать, в среднем, с 404 до 1008-1212 руб. в месяц.

Акции российских операторов

После принятия пакета Яровой рынок практически не среагировал на это событие. Очевидно, западные инвесторы не поверили в то, что поправки действительно могут быть приняты и нанесут серьёзный финансовый удар по российской отрасли связи. Сами российские операторы в это не слишком верили: озвучивая фантастические цифры расходов (см. выше), ни один из операторов не включил пакет Яровой в разделы «финансовых» рисков в квартальных отчётах компаний, опубликованных в мае, когда законопроект уже обсуждался.

Но уже теперь все поняли, что дело принимает серьёзный оборот, хотя полной уверенности в том, что власти дожмут операторов до конца у рынка, судя по всему, ещё нет.

Сегодня на Московской бирже стоимость обыкновенных акций «Ростелекома» упала на 4,5%, привилегированных - на 4,9%.

Стоимость обыкновенных бумаг МТС непосредственно после подписания закона Путиным снизилась на 3%.

Стоимость акций «Мегафона» снизилась на 1,4%.

Контроль государства

Чтобы не допустить массовых проявлений недовольства населения из-за повышения тарифов, правительство намерено жёстко контролировать операторов связи: «Правительству поручается очень чётко мониторить ход реализации, ход имплементации этого закона с тем, чтобы при необходимости минимизировать возможные риски, связанные с финансовыми расходами, с использованием отечественного оборудования для хранения информации и так далее», - объяснил сегодня пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Расходы компаний на создание технической системы прослушки и хранения данных внесут в капитальные затраты, то есть инвестиции в основные средства с окупаемостью в несколько десятилетий. По оценке МТС , в таких условиях компания не сможет платить налог на прибыль в течение 100 лет.

Если резко не повысить тарифы в течение 2016-2017 года, то прибыль компаний-операторов резко снизится или станет отрицательной. Возможно, именно такой вариант предусматривает правительство, говоря о «минимизировании возможных рисков, связанные с финансовыми расходами». Тарифы следует повышать плавно, а компаниям временно придётся работать в убыток. Для пользователей это был бы лучший вариант, но даже в таком случае рост тарифов неизбежен.

Интересный вариант финансирования строительства государственных ЦОДов предложил генеральный директор «Мегафона» Сергей Солдатенков. Он считает, что если государство будет самостоятельно создавать такие дата-центры и хранить трафик всех операторов, то план выполним. В этом случае операторы будут платить налог государству на финансирования строительства и обслуживания дата-центров.

Сергей Солдатенков подчеркнул, что если операторам придётся создавать инфраструктуру самостоятельно без помощи государства, то план государства по тотальной прослушке практически невыполним.

Сертификация средств шифрования

Вместе с подписанием пакета поправок Яровой, президент Путин поручил правительству обратить внимание на применение норм закона «об ответственности за использование на сетях связи и (или) при передаче сообщений в информационно-телекоммуникационной сети интернет несертифицированных средств кодирования (шифрования)», а также на «разработку и ведение уполномоченным органом в области обеспечения безопасности Российской Федерации реестра организаторов распространения информации в сети интернет, предоставляющих по запросу уполномоченных ведомств информацию, необходимую для декодирования принимаемых, передаваемых, доставляемых и (или) обрабатываемых электронных сообщений в случае их дополнительного кодирования».

ФСБ поручено утвердить порядок сертификации средств кодирования при передаче сообщений в интернете, определить перечень средств, подлежащих сертификации, а также порядок передачи ключей шифрования в адрес уполномоченного органа в области обеспечения госбезопасности.

Другими словами, вместе с хранением всего трафика спецслужбы хотят решить проблему шифрования - убедиться, что в случае необходимости они смогут получить ключи и расшифровать трафик HTTPS,