За тысячи лет, на протяжении которых люди совершенствовали свои технологии, они стали умелыми рыбаками. Научились понимать привычки различных видов рыб и разработали внушительное количество способов обхитрить их. По мере накопления опыта мы начали увеличивать улов и охотится на более крупных животных, выходя уже далеко в море. И скоро обратили внимание на китов – самых крупных в мире животных.

По большей части китобойный промысел использует мощные гарпунные пушки и гигантские рыболовецкие суда, где можно обработать огромные туши. В наши дни лишь немногие страны массово охотятся на китов: это в основном Япония и Норвегия. В других странах, включая Англию и Америку, в прошлом также участвовавших в крупном китобойном промысле, из-за серьезного урона, который был нанесен популяции китов, эта деятельность была запрещена. Но до сих пор существует несколько народностей, которые продолжают охотится на китов, используя древние, традиционные методы. Туземные рыболовецкие деревни можно встретить в Арктике и Карибском бассейне. Но самой удивительной является деревня Ламалера на индонезийском острове Лембата.

Расставленные в наиболее удобных местах вокруг деревни наблюдательные посты дают возможность просматривать горизонт в поисках признаков появления кашалотов. Как только раздадутся крики ” Балео, балео! “, охотники быстро принимаются за работу, стаскивая свои лодки с берега и стремительно выходя в море, чтобы начать охоту на кашалотов. Как только лодка подойдет достаточно близко к появляющемуся на поверхности киту, гарпунщик спрыгивает с носа лодки и, наваливаясь всем своим весом, вонзает бамбуковый гарпун поглубже в спину кита. Загарпуненный кит ныряет в море, чтобы уйти, и тянет лодку за собой, а часто даже утягивает ее под воду, вынуждая всю команду плыть к соседнему, страхующему судну. Но лодки сконструированы таким образом, что даже будучи частично затопленными, остаются на поверхности. Постепенно кит устает тащить лодку, и каждый раз, когда он всплывает на поверхность, чтобы подышать, к нему подплывают другие лодки, с которых рыбаки атакуют добычу гарпунами и дротиками.

Охота на китов может длится часами, но в конце концов борьба и потеря крови лишают кита сил. Тогда мужчины прыгают в воду, взбираясь на огромную тушу и добивают кита, глубоко вонзая ножи в его хребет. Такой изнурительный процесс может выглядеть со стороны страшно и отвратительно, но в отличии от промышленного китового промысла эта битва не односторонняя. Достигая 20 метров в длину, кашалот является самым крупным зубатым хищником и могучим противником. Запутаться в веревках и быть утащенным уходящим от погони китом или быть раздавленным ударом его хвостового плавника – это всего лишь парочка потенциальных смертельных опасностей, который таит подобный древний способ охоты на кита.

Как только завершена, гребцы направляют лодки назад, к деревне, привязав тушу животного к своим судам. когда охотники достигают берега, жители деревни собираются, чтобы разделать тушу и поделить мясо между всеми семьями.

Ни один, даже самый маленький кусочек, не пропадет. Любой излишек будет продан, чтобы купить другие продукты, или же мясо повесят сушиться, оставив его про запас. А жир используется для фонарей. В 1973 году Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН направила норвежское китобойное судно вместе с опытным персоналом К Карибским островам, чтобы помочь местным китоловам модернизировать процесс охоты. Но ламеранцы через три года вернулись к привычным, старым методам, поняв, что у них нет возможности чинить современное оборудование, а также потому, что они вылавливали слишком большое количество китов, превышающее их потребности.

В некоторых отношениях китобойные навыки ламеранцев мало отличаются от тех, которыми пользовались первые люди примерно 7000 лет назад. Почти все, что они используют во время охоты, сделано вручную. Деревенские жители до сих пор строят лодки традиционным способом: из дерева без гвоздей и металла, паруса сплетаются из пальмовых листьев, а веревки – из волокна растений.Строительство лодок – поворотный этап в истории человечества, позволивший людям уходить дальше в открытое море, что не только расширило возможности в удовлетворении потребностей в еде, но и открыло новые горизонты для освоения неизведанных земель и ведения торговли по всему миру.

Пунктуальность в национальных посёлках вещь эфемерная. Плюс-минус 4 часа не опоздание. Но есть мероприятие, на которое никто не опаздывает и которое начинается во столько, во сколько было объявлено накануне - это китовая охота! Почему? Потому что всё остальное суета и ловля ветра. Только охота имеет цель и смысл в жизни мужчины, в жизни морского охотника. В половине шестого утра мы садимся в лодки и отправляемся в море на китовую охоту.

Первое событие, которое должно случится чтобы охота удалась - погода. При сильном ветре или тумане морзверобои в море не выходят. Но как только забрезжило солнце, а волнение моря не больше 3 балов, лоринцы выходят на охоту. Сегодня именно такой день. Тихо урча моторами лодки выходят из реки в море. Повезёт ли сегодня нам?

2. Раним утром лодки морских охотников выходят на промысел. Лодочная база расположена в одном из "карманов" реки Лоринки

3. В поисках китов

На охоту выходят минимум на трёх лодках. Каждая лодка - это бригада морзверобоев. В этот раз вышло целых пять лодок. В каждой по 2-3 человека. Врубив на полную мощность ручку акселератора, лодка резко выходит на редан и шустро, не задев винтом гальки, проносится над сложным фарватером устья реки Лоринки. Вылетев на морской простор кормчие правят лодки на юг Мечигменского залива, туда где "пасутся" серые киты.

4. Молодой охотник "заряжает" гарпун

5. Поворотный гарпун. Колющая часть, при попадании в кита поварачивается перпендикулярно, что не позволяет наконечнику гарпуна выскочить из раны

Море - зеркало. В небо смотришь опустив голову. Полный сюр. Следующая фаза охоты - поиск кита. Пока идём вдоль косы, которая разделяет Мечигменские залив и губу друг от друга, охотники "заряжают" гарпуны. Прошли уже пять километров китов пока не видно.

6. Охотники наблюдают за горизонтом. Где покажется фонтан?

7. Охотник-гарпунёр Григорий

Внезапно взревел мотор и лодка понеслась куда-то в сторону. Из воды поднялся фонтан, а потом еще два поменьше. Это мамка и два детёныша. Оставляем их в покое уходим дальше. Через несколько минут на горизонте вновь показался фонтан. Лодки, как борзые увидавшие заяца, несутся в сторону водяного столба.

Третья фаза охоты: загарпунивание.
Загарпунить удаётся не сразу. Вынырнув и набрав воздуха кит минут на 5-8 уходит в воду. Охотники по направлению тела кита должны догадаться о векторе его движения под водой и потихоньку дрейфовать в том направлении. Бывает, что кит дурит охотников и уходит в другую сторону, но это не в нашем случае. Несколько раз киту удавалось занырнуть не загарпуненным. Несколько раз возле него проносились лодки. Загарпунить нужно наверняка. А наверняка это означает подплыть к киту не дальше чем на 3-4 метра от гиганта.

8. Очень далеко для броска. Но охотник всегда наготове

10. Погоня

Очень важно воткнуть первый гарпун или "посадить первый поплавок". К гарпуну на верёвке (лине) привязан поплавок от больших промышленных морских неводов. В древности такие поплавки делали из цельной шкуры нерпы и назывались они "пых-пыхи". Но вот один из гарпунёров изловчился. Есть первый гарпун! Поплавки нужны для того чтобы вымотать кита и заставить его как можно чаще подниматься на поверхность. Ну и кроме того поплавки - отличные маркеры местонахождения кита.

Кит снова показался на поверхности и возле него проносится очередная лодка и уже 3 поплавка болтаются на воде. Как только показывается на поверхности голова гиганта урча многосильными моторами серые лодки рвут с места окружая его словно волки. У кита шансов нет.

У морских гигантов только 2 естественных врага: косатки и люди. Вторые переняли тактику охоты у первых. Но в отличии от косаток, которые вырывают у кита язык, охотники убивают кита из карабинов или дотинганов (мощных ружей с разрывной пулей).

Но не стоит думать, что всё так просто. У кита действительно нет никаких шансов уйти от опытных охотников. Однако охота на кита - это не стрельба в тире по мишени. Серый кит - самый агресивный среди китов (кроме кашалота). Он выпрыгивает из воды крутя "свечи", бьёт хвостом и головой, стараясь перевернуть лодки охотников. Морской охотничий промысел - одина из самых опасных профессий. Каждый год море забирает людей. Каждый год на их место встают молодые и охота продолжается.

11. "Третий гарпун"

12. Кит крутит "свечи"

14. Лодки ограничивают возможность манёвра для кита

Охота закончилась. Кит неподвижно лежит на воде. Его подтягивают к лодкам. При благоприятных условиях вынимают наконечники гарпунов, обвязывают верёвками и буксируют в село. Активная фаза охоты занимает от 30 минут до 2 часов. Буксируют кита к селу иногда до 4 часов.

20. Развязывают верёвки с поплавками

21. Григорий вытаскивает наконечник гарпуна

22. Буксировка

23. Лодки выстраиваются в кильватерную колону и совместными усилиями тянут кита в село

24. Теперь можно и чай попить, ехать ещё часа два

Завтра я расскажу о разделке кита и зачем вообще добывают китов на Чукотке?

Краснокнижных серых китов на территории России добывать нельзя. Впрочем, есть одно исключение: коренные народы Севера, для которых вылов морских млекопитающих - это традиционный промысел. рассказывает, когда чукчи начали добывать китов и почему продолжают делать это до сих пор.

Жесть как она есть

Сначала может не происходить ничего целыми днями, в течение которых чукотские китобои сидят на берегу моря и пристально наблюдают, не появится ли вдалеке фонтанчик, который выбрасывает при всплытии кит, избавляясь от использованного на глубине воздуха.

И это сигнал: охотники садятся в лодки, берут на изготовку гарпуны и направляются к месту, где был замечен кит. Шансов уйти у него практически нет, ведь животное это достаточно медлительное, неспособное развить скорость моторного судна. Ничего романтичного в охоте на кита нет - это «убийство, совершенно первобытное», как писал в своем Facebook писатель , которому повезло лицезреть процесс воочию. Одни аборигены забивают животное гарпунами, другие стреляют в него из ружей, стараясь попасть в легкое. «Это было чистое рубилово. Мясо. Жесть как она есть», - вспоминал Багиров.

Чукотские китобои единственные в России имеют право добывать этих животных в рамках сохранения обычаев и традиционного уклада жизни северных народов - не в коммерческих целях. Из-за применения моторных лодок и современного оружия, конечно, этот промысел теперь выглядит совсем иначе, чем сто лет назад, но без него коренные жители утратят свою идентичность.

«Китов мы добываем для еды. А иначе мы будем голодать. И вот еще что - мы не можем жить без этой еды. Организм у нас так устроен. Как вы, русские, не можете без хлеба», - говорит один из них. О том, что организм чукчей требует китового мяса (как и организм русского человека - хлеба), можно поспорить, но оно действительно является одной из важнейших составляющих рациона этих людей. Многотонная туша серого кита способна кормить чукотский поселок всю зиму.

До нашей эры

Когда коренные народы Севера стали добывать китов? Сложно поверить, но, судя по всему, это произошло в XV-XIII веках до нашей эры. Именно этим временем датируются следы древней цивилизации, найденные на Чукотке, в селе Нунлигран, в 90-е годы прошлого века.

Исследователи, приехавшие в этот населенный пункт, обнаружили под слоем почвы добротную одежду и обувь из шкур морских животных, искусно сделанные лодки и дома. Оказалось, что древние люди создавали произведения искусства, имели собственную религию и жили по календарю.

Киты и другие морские животные играли очень важную роль не только в поддержании жизнедеятельности племени, но и в развитии цивилизации. Иметь достаточно мяса не только для пропитания, но и для заготовок на долгое время - значит располагать большим количеством времени для саморазвития и обустройства быта.

Ученые, исследовавшие древнюю культуру, отмечали, насколько тонко и аккуратно изготовлены бытовые предметы - ложки, иглы, посуда… Казалось, будто у этих людей было налажено фабричное производство!

Отдельного внимания заслуживает качество их охотничьего снаряжения. Например, в конструкции гарпунов использовались поворотные наконечники, к которым привязывался линь, крепившийся к лодке. Когда кит был загарпунен, наконечник срывался с древка, оставался в теле жертвы и за счет шпоры с обратной стороны вставал поперек раны - так, чтобы животное не могло уйти. Потом туша транспортировалась к берегу при помощи надувных поплавков из шкур нерпы.

Посланник бога

Поселение народа Уненен (так его назвали исследователи) было уничтожено три тысячи лет назад мощным землетрясением, но местные аборигены продолжали добывать морских животных. Самой желанной добычей был огромный гренландский кит, которого буквально боготворили, ведь его туша могла предоставить еду и топливо для небольшого поселения на целую полярную зиму. Из костей этого животного строили жилища, сушилы для лодок и сооружения религиозного назначения.

«Я думаю, бог или еще кто-то там наверху гренландского кита сделал специально для нас. В древности без него не выжить. Он и дом, и еда, и корм для собак, и тепло для людей. И потом, на китов глядеть очень интересно, но главное - полезно и необходимо, чтобы полноценным человеком и охотником стать. Киты дают нам спокойствие и красоту жизни», - рассказал коренной житель региона Николай Гальгаугье.

Сейчас аборигенам разрешается по квотам вылавливать небольшого серого кита, популяция которого относительно многочисленна, несмотря на то, что он, как и гренландский, занесен в Красную книгу. Тем не менее коренные жители, хотя и очень редко, ловят гренландских китов.

Фото: Robert King / Globallookpress.com

В последний раз это произошло в сентябре 2017 года. Тогда жители села Лорино поймали в Беринговом море 15-метрового гренландского кита - второго за последние три года. Ловили его полдня, а для того, чтобы поднять тушу на берег, пришлось собрать всю имеющуюся в населенном пункте технику. После этого кита разделали, а мясо его заморозили в холодильниках на зиму.

Понятно, что раньше никаких холодильников у аборигенов не было. Куски туши гренландского кита заквашивали и сохраняли в специальных полуподземных мясных ямах в незамороженном состоянии. А вот мясо серого кита хранить таким образом нельзя - протухнет. Поэтому его закладывали глубже, в вечную мерзлоту, которая и была своеобразным «холодильником».

Киты и самобытность

Так или иначе, традиционные промыслы влияют на популяцию краснокнижных китов. «Зеленые» всего мира борются за полный запрет добычи этих животных. Смогут ли прожить аборигены без китового мяса? Конечно, ведь в поселках есть магазины, на полках которых всегда есть еда. С голоду не помрут.

«Тогда зачем добывать китов, моржей и нерп? - задается вопросом в своем блоге путешественник Евгений Басов. - Аргумент - право народа на самобытность. Никто не вправе ограничивать этнос в вопросах самосохранения». Если запретить морской промысел коренному жителю Чукотки - куда он пойдет, в чем найдет смысл жизни? Без этого рода деятельности народ просто исчезнет, растворится в других.

«Большая часть чукчей и эскимосов живут в маленьких селах, в которых жили их родители, родители их родителей, - продолжает Басов. - В мировоззрении жителей побережья единственным правильным трудом считается профессия охотника. Он кормилец не только семьи, но и всей общины. Что может быть приятнее родителю, чем услышать от соплеменников: "Твой сын стал настоящим охотником" - и при этом показать на iPhone, как он гарпунит кита. Это круче, чем олимпийские медали, президентские гранты и тысяча ящиков сгущенки».

Понимают это и власти. В 2010 году государство предоставило общинам морских зверобоев Чукотки оборудование, необходимое для охоты, - ведь к тому времени имевшееся у них практически пришло в негодность. А поскольку никому, кроме коренных народов, этот промысел не нужен (он осуществляется исключительно в некоммерческих целях), поддерживать их самобытность больше некому.

Андрей Шапран фотограф с необычной судьбой

Фотограф Андрей Шапран, работающий над проектом «Крайние земли» о жизни в отдалённых уголках нашей необъятной страны, уже почти полгода живёт на Чукотке - снимает зверобоев, оленеводов, выходит в море с китобоями и кочует по тундре. Сиб.фм публикует его репортаж с северо-восточного побережья Чукотки, сделанный в одной из предыдущих поездок - о китобоях и о том, почему этот промысел необходим для выживания коренных жителей полуострова.

Стрелы, копья и гарпуны были изобретены в конце каменного века. Пятнадцать тысяч лет это оружие доминировало в истории человечества, а чукчи используют его при охоте на морских зверей до сих пор. Они говорят, что с этим древним способом не может конкурировать даже огнестрельное оружие.

Животный мир Чукотки представлен 64 видами млекопитающих. Некоторые из них всегда были объектами охоты чукчей: кит, морж, нерпа, тюлень. Киты - мигрирующие млекопитающие. Их добыча запрещена законом, но для северных народов сделано исключение.

Охота на китов для них - не приключение, а порой единственный шанс выжить.

Охотиться на китов сегодня стало сложнее: животных добывают с помощью переданных по линии гуманитарной помощи американских ружей - даттенганов. Боеприпасов к оружию практически не осталось - их берегут для охоты на больших гренландских китов, которые проходят в этих местах глубокой осенью. Серых китов расстреливают, вставляя в ружья металлические самодельные болванки. Добыча кита с таким оружием усложняется, поскольку только точное попадание гарантирует быстрое окончание охоты.

Один охотник рассказывал:

было время, когда чукчи забыли, как добывать китов.

Долгое время их добывали одни китобойные суда. Они привозили китов к берегу, и чукчи занимались только разделкой исполинских туш. Пришло время - и чукчам вновь пришлось взять в руки оружие и стать охотниками.

Утром, в районе шести часов, в залив зашли киты, охотники на берегу заметили их в бинокли. Но охоты сегодня всё-таки не будет.

Разговаривал накануне на берегу с одним охотником, Геннадием - чукча срезал мясо с головы убитого серого кита и бросал в пластиковое ведро, стоявшее тут же у ног.

Это мясо для моих собак, - пояснил он.

Накануне охотники добыли одного серого кита. Серые киты наиболее драчливые, так про них говорят охотники: они могут забодать головой лодку с охотниками и даже перевернуть её.

Дважды киты нападали на их лодку. Один раз раненый кит поднырнул под них и ударил в днище лодки головой. Чукча взмахнул руками и показал, как охотники вылетали из лодки.

Второй раз, - сказал охотник, - я замочил только голову, но из лодки не выпал, она не успела перевернуться.

Но он всё равно продолжает охотиться. Надо кормить семью и кормиться самому.

Здесь, на морском промысле, по его словам, охотники получают до 500 долларов в сезон. Зимой, когда животных не так много, таких денег нет.

132Охотник признался: год назад устроился сторожем в посёлке и ушёл из морского промысла.

Но море оказалось сильнее, и он вернулся.

На берегу - около 10 байдар из моржовых шкур. Охотники говорят, что сделать их - большой труд. Поэтому и стоимость таких лодок достигает семи тысяч долларов. Служат они при этом всего три-четыре года. Деревянный каркас остаётся прежним, а покрытие, моржовую шкуру, меняют на новую. На одну байдару уходит две шкуры моржа.

Сегодня на байдарах в посёлке на охоту никто не ходит. Они были сделаны специально к спортивному празднику, ежегодно устраиваемому на Чукотском побережье. Мои новые знакомые охотники не первый год подряд становятся победителями на таких соревнованиях. Один из молодых людей с гордостью показывает мозоли на руках.

Выигрывать в честном поединке здесь до сих пор считается престижным занятием.

Зимняя «Берингия», традиционная камчатская гонка на собачьих упряжках, проводится с 1990 года. Протяжённость маршрута «Берингии 2017» составляет 1 500 км

Победители, кроме того, как правило, получают подарки от организаторов соревнований. Охотников такое поощрение только стимулирует.

Часть байдар принадлежит местным жителям. Одну - «американку» - делали по заказу американского путешественника. Американец собирался проплыть Берингов пролив и добраться до Аляски на байдаре, по каким-то причинам осуществить этот замысел путешественнику-экстремалу не удалось. Байдару вернули в посёлок. Две другие лодки сделаны были специально по заказу охотников из посёлка Чаплина. Их изготовили к летним чукотским соревнованиям - «Берингии». Но местные охотники говорят, что на этих лодках трудно было победить - делали их по чертежам чаплинских охотников. Байдары получились чересчур широкие и тяжёлые. Охотники говорят, есть несколько секретов при изготовлении подобных лодок. Только тогда они будут быстро ходить на море.

Были времена, когда и в этом посёлке охотники ходили в море на подобных байдарах. Они легки в управлении, в случае повреждения на охоте - шкуру легко пробивают своими бивнями взрослые моржи, - легко латаются подручными средствами.

человек проживает в Уэлене - самом восточном обжитом населённом пункте России и вообще Евразии

Потом охотники пересели на деревянные вельботы. Позже вельботы заменили лёгкие лодки, казанки и амуры. На смену последним стали привозить американские лодки. До Аляски здесь, на северо-восточном побережье, рукой подать: из соседнего посёлка Уэлена - немногим более 60 километров. Американские лодки тяжелы, устойчивы на волне, и охота на китов на таких лодках более безопасна.

Здесь, в посёлке, с причала номер 26 они ведут наблюдение за морем и китами. Серые киты заходят кормиться в этот залив. Здесь их и стараются добывать.

97Голова добытого кита достаётся тому охотнику, который первым загарпунил в море кита. Это правило.

У каждого местного жителя в этом посёлке - своя упряжка собак. Зимой и особенно весной - в тундре и во льдах, среди торосов - чукчи выходят на охоту почти только на собаках. Они просты в управлении, неприхотливы и легко передвигаются среди торосов.

В совхозной конторе - охотник по имени Алексей Оттой:

В этот раз вы неудачно к нам попали. Завтра у нас день выдачи зарплаты, работать до понедельника никто из охотников теперь не будет, - честно предупредил он.

Спрашиваю: «А потом выйти в море на охоту смогу?»

Твёрдого ответа я так и не услышал. Здесь не принято много обещать.

107Охотники говорят, что чукчи в море поодиночке в море не ходят. Тогда море может забрать одинокого человека.

Накануне охотники привезли на берег добытого кита. Говорят, двое охотников попали гарпунами в кита одновременно. Кит ушёл далеко в море. Два часа возвращались в посёлок. Три лодки буксировали добытого кита. Два бульдозера, напрягаясь и взрывая гусеницами прибрежный песок, вытащили тушу на берег. Ощущение праздника на берегу. Кита тут же разделывали, уносили в вёдрах, увозили в детских тазах на тележках, взвешивали.

Спросил: мясо местным жителям продают?

Ответили: колхозникам отдают под запись. Потом будут вычитать из зарплаты.

Последним на берег спустился дедушка Аноль. Отрезал кусок печени острым длинным ножом, подошёл, опираясь на костыли, к воде. Прополоскал мясо в море, подошёл к китовому хвосту, одиноко лежащему на берегу.

В прежние времена это было традицией - морские животные, добытые на охоте, делились среди всех местных жителей по потребностям.

128Это было единственным и едва ли не главным условием выживания чукчей и эскимосов в крайних условиях севера и постоянного холода.

И сегодня традиция на побережье сохранилась. Каждый может прийти на берег и отрезать свою часть общей добычи. За неё люди должны будут рассчитаться. Но оплату скорей можно назвать символической.

Чукчи сами себя никогда не называют зверобоями. Такое название им дали русские, возможно, я точно не знаю. Сами себя они называют только охотниками. И в посёлке услышать можно только: «Пошли на охоту».

У чукчей - так принято - никогда не услышишь прямого ответа. Их ответ почти во всех случаях: «Не знаю». Почему так? Я тоже не знаю. И не получил ответ на этот вопрос даже спустя два месяца жизни в посёлке охотников и оленеводов.

Больше часа мы шли из посёлка вдоль берега на лодках. Почему не напрямую? Слишком сильный ветер, и нас просто зальёт в море водой.

Северо-восточный ветер - один из самых неприятных в этой местности. Любой ветер неприятный. Тепло быстро испаряется. Чукчи говорят, что зимой только южный ветер сгоняет в одну массу прибрежный лёд и уплотняет его. Тогда легче охотиться на льдах.

Сегодня лодки пошли в направлении пролива. Густой туман. Скоро кроме серой морской воды вокруг ничего нельзя было разглядеть.

Первого кита мы заметили минут через сорок после начала охоты. Пара неудачных бросков гарпуна - и этого кита охотники потеряли навсегда. Кит ушёл. На втором ките первый метко брошенный гарпун не задержался. Охотники в таких случаях говорят - кит сорвал гарпун.

Этого второго кита чукчи преследовали два часа.

Ощущение праздника и трагедии одновременно.

В обед охота закончилась. По GPS расстояние, отделявшее лодки от берега, составляло почти 24 километра. Значит, обратной дороги - около пяти часов. И бензина на нашей лодке сегодня точно не хватит.

Рассказывал охотник из северного заполярного посёлка Инчоуна, Иван: когда охотники добывают самку кита, забирают сразу две жизни.

Рассказывал оленевод: олени на севере отличаются от оленей, пасущихся на юге Чукотки, так же как оленеводы отличаются от охотников на морского зверя. Поставьте рядом двух человек - оленевода и охотника - сразу поймёте, кто чем занимается. «Оленеводы всегда худые», - добавил чукча.

Дырявый кит - кит, которого расстреляли из даттенгана.

Рассказывали: на Чукотке до 92-го года было 12 китобойных хозяйств. Сейчас - 22. Существовала бесплатная раздача китового мяса.

Вечером на мысе:

Охотники с моря вернулись?

Да, вернулись.

Кита привезли?

Нет. Говорят, в море потеряли...

Потеряли или нет, охотники теперь не говорят. Но то, что вернулись с моря пустые - это факт. Оттой сказал, штормует сильно.

Спросил: завтра пойдут на охоту или нет? Оттой ответил: «Приходи на берег к семи утра».

Четвёртое сентября. Семь утра. На побережье охотник Оттой: «Зачем ты пришёл? Погода из-за тебя испортилась!»

А уйду? Будет хорошая?

Будет хорошая. Так всегда бывает...

Точно знаю: Оттой не шутит. Светит осеннее солнце, но ветер поднял волну на море. Оттой говорит, что никуда охотники не поедут. Остальные говорят то же самое. Чукчи не научились обманывать, но научились скрывать свои мысли. Может быть, они скрывали их всегда. Точно не знаю. Но распространённый ответ здесь, на побережье Берингова моря: я не знаю. Словно песня.

Разворачиваюсь и ухожу с побережья.

Охотники в море всё-таки уходят.

Серый кит - ръев. Гренландский кит - гитив. Так их здесь называют по-чукотски.

Первого, небольшого серого кита охотники добыли буквально за считаные минуты. Оттой сказал, что кит сам поднырнул под их лодку и с первого броска кита загарпунили. Второго, большого, гоняли по заливу часа два. Кит был большой и нырял, уходил под водой далеко от преследователей. В конце концов кита потеряли.

Нашли - по фонтану - другого. При этом охотник на нашей лодке заметил: ещё один «спортсмен». «Спортсмена» тоже бросили.

1864 год - последнее сообщение о выброшенном на берег сером ките подвида Eschrichtius robustus gibbosus. Этот подвид был полностью истреблён в результате неконтролируемого промысла

Солнце садилось. От берега охотники ушли на приличное расстояние. Последнего кита нашли на обратной дороге в посёлок. День, похоже, был «спортивный». Кита в конце концов оставили в покое и на самом закате вытащили лодки на песчаный пляж. Погода в море штормовая. Лодка по конструкции - плоскодонка. Внутри водяной душ. Привыкнуть невозможно.

Три дня назад. Ночной посёлок, освещённая тревожного света фонарями улица. Деревянные двухэтажные побитые ветрами и непогодой дома. Из-за поворота бульдозер протащил голову серого кита и скрылся в одном из дворов. Словно в мистическом триллере.

Последний день охоты. Моей охоты. Завтра я уже уезжаю.

Кита добыли к обеду. Загарпунили. Кит был большим. «Слишком большой», - сказал охотник в нашей лодке. На обратном пути - новый фонтан в море. Добытого кита охотники не сговариваясь бросили, и началась новая погоня за свежим китом. Догнать не смогли. «Спортсмен», - опять сказали охотники, вернулись и снова впряглись в общую упряжь. Три лодки и огромный кит на буксире.

Добытого кита притащили к берегу уже в сумерках. Пока разделывали, над горизонтом чуть выше гор взошла полная белая луна. С высоты птичьего полёта - безмолвное северное побережье, синие в сумерках горы, люди и собаки на песчаном пляже и ободранная белая туша кита.

Дед Пикуль стоял рядом со мной на разделке кита на побережье и словно перед кем-то оправдывался:

«Пришёл, мясо надо взять. В тундре хорошо, в тундре я хозяин, всегда сытый. В посёлке - нет».

Сегодня ветер, солнце над горизонтом и штормовые волны по всему заливу. Охоты, видимо, не будет. Шторм только начинается. Чукчи затащили лодки выше, на песчаный откос. Ждут большой волны. Добытых накануне четырёх китов закончили разделывать только к двенадцати часам ночи. Солнце садится всё быстрее и всё ниже поднимается над горизонтом. Заполярье отсюда совсем близко.

Один охотник сказал: море летом забирает наше тепло, зимой - забирает холод. Охотники говорят, что на побережье не бывает больших холодов. Только пурга. И ветер. Иногда кажется, что ветер на Чукотке дуть может бесконечно долго.

Ты глаза кита видел? - спросил меня Оттой.

Нет. Близко на охоте не подходили. А вы видели?

Что в них?

"Ура, я дождалась! Хотелось бы узнать побольше про историю морского китобойного промысла. "

Ну конечно можно, давайте узнаем как это было.

Наскальные рисунки с изображением охоты на китов были найдены в норвежских поселениях, датируемых возрастом в 4000 лет, а среди мусора на стоянках аляскинских эскимосов возрастом 3500 лет были обнаружены останки китов. Возможно, конечно, что в те времена на китов не охотились так активно, а лишь добивали попавших на мелководье. Однако, учитывая предполагаемую численность китов в полярных водах после потепления, последовавшего за плейстоценом, было бы странно если бы древние охотники не использовали этот ресурс.

Ранние свидетельства о регулярном китобойном промысле в Европе приходят от норвежцев из Скандинавии около 800-1000 годов н.э. Также одними из первых китобоев были баскские мореходы; в 12 столетии китобойный промысел велся в Бискайском заливе. Скорее всего ранние китобои добывали в основном гладких и гренландских китов, так как они медленно плавают и не тонут после смерти из-за высокого содержания жира. Популяция серого кита, существовавшая ранее в Северной Атлантике, была полностью выбита к началу 18 столетия.

Китобойный барк «Charles F. Morgan»

Первый массовый промысел китов относится к началу 17 столетия на юго-западе Европы, в районе Бискайского залива, где китобои-баски охотились на бискайского кита. Это был период великих географических открытий, расцвет мореходства и первоначального накопления капитала. За 120 лет 17-го и начала 18-го столетий в районе Бискайского залива было добыто порядка *200 тысяч китов. Бискайский кит, как подвид | гладкого кита, был полностью уничтожен.

Второй массовый промысел китов зародился в середине 17 столетия в северной части Атлантического океана в районе о. Шпицберген. Объектом промысла стал гренландский кит. Промышленники быстро оценили выгодность китобойного промысла. Считалось, что снаряжение китобойного судна на промысел экономически оправдывалось, если за сезон добывалось три кита. Средний выход жира (ворвань) с гренландского кита составлял 50 баррелей (1 баррель - 160 кг). Китобойный промысел в арктических водах Атлантики продолжался до 1725 года до полного истребления гренландского кита.

Третий массовый промысел китов начался с середины 40-х годов 19-го столетия на гренландского кита в районе Чукотского моря. Промысел вели в основном американские китобои. За короткое время этот вид китов в Чукотском море был полностью истреблен. Характерно отметить, что на американском рынке 1 фунт китового уса (основной вид продукции того времени) оценивался в 4 доллара, а средний выход китового уса составлял л 1,5 тыс. фунтов и 50 бочек жира, общей стоимостью 8,5 тыс. долларов.

Четвертым районом промысла китов стала южная часть Атлантического океана. Здесь за 15 лет XIX столетия американскими и английскими китобоями было добыто свыше 300 тыс. южных китов.

До середины 19-го столетия китобои охотились только за гладкими китами и кашалотами, т.е. за китами, которые не тонут после убоя. В 1867 году норвежец Свенд Фойн изобрел гарпунную пушку и применил компрессор для накачивания воздухом туш убитых китов. С этого началась новая эра в китобойном промысле.

Из Бискайского залива китобойный промысел распространился на север вдоль побережья Европы и дальше в Гренландию. В следующем столетии датчане, а затем британцы начали промысел в водах Арктики. В 17 веке китобойный промысел также начался на восточном побережье Северной Америки.

Все это время китобои использовали небольшие парусные суда и поражали свою добычу гарпунами с гребных шлюпок. Затем киты буксировались к берегу или кромке льда либо разделывались прямо в море. В то же время китобойный промысел в Японии, зародившийся около 1600 года, проводился с помощью сетей и флотилий небольших шлюпок.

По мере улучшения конструкции судов китобои стали охотиться и на другие виды, особенно на кашалотов. В 18 и 19 столетиях китобои Новой Англии (США), Британии и Голландии двигались сначала в южную часть Атлантического океана, а затем поворачивали на запад и шли в Тихий океан вокруг мыса Горн, либо поворачивали на восток и шли в Индийский океан вокруг мыса Доброй Надежды. В первой половине 19 века китобойный промысел начался в Южной Африке и на Сейшельских островах. К этому времени китобои Арктики проникли далеко в ледяные воды Гренландии, в Дэвисов пролив и к Шпицбергену, где они добывали гренландских и гладких китов и, позже, горбачей. Промысел гладких китов также начался в высоких широтах южной части Тихого океана, в районе Новой Зеландии и Австралии, а с 1840 года - в северной части Тихого океана, в Беринговом и Чукотском морях и море Бофорта.

Перепромысел привел к упадку китобойного промысла в Северной Атлантике в конце 18 века, а в Северной Пацифике в середине 19 века. Промысел кашалотов процветал приблизительно до 1850 года, но после этого быстро пришел в упадок. Ситуация еще более ухудшилась после 1868 года, когда норвежец Свенд Фойн изобрел гарпунную пушку, а парусные суда сменились пароходами.

Оба этих нововведения подписали приговор оставшимся крупным китам, ведь на пароходах теперь можно было преследовать даже быстроходных полосатиков. К концу 19 века популяции гренландских и гладких китов были почти полностью истреблены. Британский арктический китобойный промысел прекратил свое существование в 1912 году.

Пионерами нового промысла стали норвежцы. Еще в 1841 году мореплаватель Джеймс Кларк Росс установил, что антарктические воды изобилуют китами. Но только в 1893 году китобои начали там промысел. Антарктика стала пятым районом промысла китов. В 1904 году в бухте Гритвинен на о. Южная Георгия норвежец Ларсен организовал первую в Антарктиде береговую станцию по переработке китов. Карл Антон Ларсен вписал свое имя в историю китобойного промысла и исследования Антарктики. Он совершил несколько рейсов в Антарктику, в том числе на китобойном судне "Антарктик" доставил в Антарктику экспедицию Отто Норденшельда.

В 1905 году другой норвежец X. Кристенсен снарядил на юг первый плавучий завод "Адмирален" с двумя китобойными судами. 1905 год надо считать началом пелагического промысла в Антарктике. Он получил широкое развитие.

В сезон 1910-1911 гг. в атлантическом секторе Антарктики 14 плавучих завода и 6 береговых станций с 48 китобойными судами добыли более 10 тысяч китов, из них 8 тысяч - горбатые киты. Начали применяться танкеры для вывоза китового жира с плавбаз на материк.

В 1912 году только Норвегия имела в Антарктике 37 плавучих заводов и 27 береговых баз и получала 500 тыс. баррелей жира, который широко использовался в производстве нитроглицерина для военных нужд.

В 1924 году был изобретен слип для вытаскивания убитых китов на палубу плавучих баз. Китобойные флотилии теперь не были привязаны к берегу, и китобойный промысел распространился на все воды Антарктики и на все виды китов.

В 1925 году в Антарктике начала работу первая современная плавбаза, в связи с чем пропала необходимость разделывать китов на берегу. В результате антарктический китобойный промысел стал быстро развиваться, и в 1937-38 годах добывалось уже около 46000 китов за сезон. Это продолжалось до тех пор, пока и эти популяции не были выбиты до того уровня, когда промысел стал нерентабельным. Самый крупный и, соответственно, наиболее коммерчески ценный из полосатиков синий кит преобладал среди добытых животных в 1930-х годах, но его численность резко упала к началу 1950-х, и в 1965 году его промысел был полностью запрещен. По мере падения численности внимание китобоев переключалось на следующего по размеру полосатика, и так далее.

Подготовка кашалота к разделке

За норвежцами в воды Антарктики устремились китобои Англии, затем США, Дании, Германии и Японии. Началось хищническое, ничем не ограниченное истребление китовых стад. Так в сезон 1930-1931 годов в Антарктике было добыто 40,2 тыс. китов и выработано свыше 3,6 млн. баррелей жира.

Возникло перепроизводство китового жира, и остро встал вопрос об ограничении промысла. 24 сентября 1931 года в Женеве была подписана представителями 26 государств 1-я Международная конвенция по регулированию китобойного промысла в Антарктике. Стали устанавливаться квоты на добычу китов. Так, на 1933 год была установлена квота 17 074 условных (голубых) китов. Условный (голубой) кит = 2 финвалам = 2,5 горбатым китам = 6 сейвалам. Начиная с 1955 года, промысловый сезон в Антарктике был ограничен с 1 декабря по 15 марта.

Кашалотов добывали и после падения их численности в 1850-х годах, однако до 1948 года ежегодно добывалось около 5000 животных. После этого объемы добычи резко возросли до 20000 в год, преимущественно в северной части Тихого океана и в Южном полушарии, пока 1985 году вид не был взят под охрану.

До середины 20 века лидерами китобойной индустрии были Норвегия и Великобритания, за которыми шли Голландия и США, также принимавшие активное участие в промысле. Однако после Второй Мировой Войны эти страны прекратили пелагический промысел, и им на смену пришли Япония и Советский Союз, хотя прибрежный промысел продолжался еще во многих странах. Данные по добыче китов, которые Советский Союз предоставлял в Международную Китобойную Комиссию, полностью фальсифицировались, и лишь недавно были официально опубликованы фактические данные по советскому китобойному промыслу.

Российский китобойный промысел

В водах русского Дальнего Востока китобойный промысел на гладких и серых китов зародился еще в древность у населения Чукотки и Камчатки по, некоторым исследованиям даже ранее, чем в водах Бискайского залива.

Российско-американская компания, основанная в 1789 году, помимо промысла на бобра и котика, занималась и добычей китов. За одного убитого кита компания платила местному населению 25 руб., в то время как стоимость продукции от убитого кита составляла порядка 15-20 тыс. рублей. Но постепенно руководство Компании промысел китов свело к нулю, сконцентрировав все внимание на промысле бобров и котиков. Этим сразу же воспользовались американцы, которые начали вести массовый промысел китов в водах русского Дальнего Востока.

Дом китобойной флотилии "Слава" в самом центре Одессы, на пересечении Дерибасовской и Екатерининской (Карла Маркса). Построен в начале 50-х годов.

Летом 1848 года американский капитан Ройс на судне "Супериор", успешно проведя промысел китов в Охотском море, вызвал "китовую лихорадку".
Русский морской офицер Збышевский, служивший на корвете, крейсеровавшим в Охотском море, указывает, что американские китобои за 14 лет, с 1847 по 1861 гг., получили продукции из добытых в русских водах китов на сумму 800 млн. долларов. Цена жира в то время была 30-40 долларов за баррель и 70 центов за фунт китового уса. В Охотском море ежегодно вело промысел не менее ста иностранных судов, каждое из которых получало за сезон не менее 1 тыс. баррелей жира и не менее 9600 фунтов китового уса. Основным рынком сбыта китовой продукции был порт Гонолулу.

Первое отечественное китобойное судно "Суоми" принадлежащее российско-американской компании, в сезон 1852-53 гг. выработало 1908 баррелей жира и 43,8 тыс. фунтов китового уса, получив чистой прибыли 13,6 тыс. рублей плюс корабль со всем снаряжением.
Российский подданный, финн по национальности, капитан Фридольф Гек сыскал на Дальнем Востоке славу умелого капитана и удачливого китобоя. В 1869 году он успешно промышлял китов в Японском и Охотских морях.

В 70-е годы 19 века русский моряк, также финн по национальности, Линдгольм организовал в устье р. Тугур, впадающей в Охотское море, китовую факторию. В течение 20 лет Линдгольм вел успешный промысел.

Ему на смену пришел другой соотечественник - лейтенант Дадымов,пожертвовавший успешную карьеру морского офицера ради китобойного промысла. С капиталом в 130 тыс. рублей Дадымов начал промысел китов. Уже в первый промысловый 1889 год Дадымов на китобойном судна "Г.Невельский" добыл 23 кита, из которых получил 12 тыс. баррелей жира и 5 тонн китового уса, а прибыль составила свыше 20 тыс. рублей. В 1890 году Дадымов добыл уже 50 китов, но на пути в Японию он погиб вместе со своим судном при таинственных обстоятельствах. Попытки шкипера Гека отыскать следы гибели Дадымова оказались тщетными.

В 1894 году в б. Гайдамак была образована Тихоокеанская китобойная компания Г.Г.Кайзерлинга, также бывшего морского офицера, имевшая два китобойных судна и базу "Михаил". За 10 лет компания добыла порядка 1 тыс. голов китов (по 100 голов ежегодно) и имело чистый доход за это время 220 тыс. рублей, но в русско-японскую войну 1904 года суда были захвачены японцами, и компания была ликвидирована. До 1929 года отечественного китобойного промысла не было.

В 1929 году Акционерное Камчатское общество (АКО) закупило в США транспортное судно "Глен Ридж" и направило его в Норвегию на переоборудование. Однако норвежцы, не желая иметь конкурентов, запросили баснословную цену за переоборудование, и от контракта пришлось отказался. Судно, переименованное в "Алеут", пришло в Ленинград, где в течение двух лет было переоборудовано в китобазу и летом 1932 года "Алеут" с тремя китобойными судами: "Авангард", "Трудфронт" и "Энтузиаст", закупленными в Норвегии, вышел на Дальний Восток. Добыв по пути 22 кита "Алеут" в феврале 1933 года прибыл во Владивосток. С этого времени и по 1967 год к/ф "Алеут" работала в водах северной части Тихого океана.

На этой флотилии выросла целая плеяда прославленных китобоев: это капитан-директоры: А.И. Дудник, А.Д. Поляков, И.Т. Люлько, В.М. Олейников, гарпунеры: И.Г. Коновалов, А.Н.Пургин, Ф.Д. Прокопенко и многие другие, которые стали костяком экипажей последующих, вступивших в строй, китобойных флотилий. Большинство из вышеназванных китобоев впоследствии стали Героями Социалистического Труда.

Вторая Дальневосточная китобойная флотилия была организована в 1947 году. В ее состав вошло 15 китобойных судов, переоборудованных их военных тральщиков и 3 береговых китокомбината: "Подгорный" на о. Парамушир, "Скалистый" на о.Симушир и "Касатка" на о.Итуруп. Китобойные суда добывали китов вдоль Курильской Гряды и доставляли их для переработки на береговые базы. Флотилия не имела возможности маневрировать и ограничивала свою деятельность радиусом действия китобойных судов.

Флотилия просуществовала до 1964 года, затем китокомбинаты были закрыты, а китобойные суда списаны. На этой флотилии выросла также целая плеяда опытных китобоев, направленных впоследствии на новые флотилии. Это Г.В. Вайнер, Н.Н. Мартынов, женщина-капитан китобойного судна Орлик А.И., Борисов Ю.И. и многие другие.

Китобойная флотилия "Слава", доставшаяся нам по репарации после разгрома фашисткой Германии, была организована в Одессе в 1946 году. В состав флотилии вошли 18 устаревших паровых китобойных судов. В первом промысловом рейсе флотилию возглавлял опытный полярный капитан Воронин, а затем до 1959 года ею руководил известный капитан, Герой Социалистического Труда Соляник А.Н.

В 1956 году флотилии были переданы 20 современных дизельэлектрических китобойцев, что резко повысило эффективность ее работы. В сезон 1956-1957 гг. флотилия "Слава" добыла 3282 кита и получила 28.314 тн. жира, 1965 тн. кормовой муки, 500 тн. мяса, 506 тн. печени, всего 31.285 тн. продукции. В 1966 году китобаза "Слава" была передана на Дальний Восток и проработав 6 сезонов в северной части Тихого океана, была списана и продана на металлолом.

В 1959 году в г. Николаев на судостроительном заводе им. Носенко была построена китобойная база "Советская Украина", а на заводе им. 61 коммунаров - 20 дизельэлектрических судов. Местом базирования флотилии стал п. Одесса. До 1970 года флотилию возглавлял А.Н. Соляник, переведенный с флотилии "Слава".

В 1960 году вступила в строй китобойная база "Юрий Долгорукий",переоборудованная из доставшегося нам по репарации немецкого пассажирского лайнера "Гамбург". Флотилия имела 15 дизельэлектрических китобойных судов и вела промысел китов в водах Антарктики. Местом ее базирования стал порт Калининград.

В 1961 году в г. Николаеве на тех же заводах была построена еще одна китобойная флотилия - "Советская Россия" в составе китобазы и 21 китобойного судна с базированием на порт Владивосток, который стал столицей китобойного промысла страны.

Водоизмещение этих китобаз - 45 тыс. тонн каждая. Предназначались базы для работы в любых широтах Мирового океана. Производственная мощность китобазы позволяла обработать 75 китов в сутки общим весом свыше 4 тыс. тонн, вырабатывать 1 тыс. тн. жира и 200 тонн китовой муки при 100 % утилизации сырья. Эти китобазы были самыми мощными в мире.

В 1963 году вступили в строй среднетоннажные китобазы "Владивосток" и "Дальний Восток", построенные западногерманскими фирмами. Водоизмещение каждой китобазы - 28 тыс. тонн. Китобазам придавалось по 12 китобойных судов каждой. Предназначены они были для работы в северной части Тихого океана. В межпромысловый период китобазы использовались на приемке и переработке рыбного сырья, для чего на них было установлено соответствующие оборудование.
Таким образом, к середине 60-х годов прошлого столетия в СССР была создана целая китобойная отрасль, а ареной ее деятельности стал весь Мировой океан.
СССР занял 1-е место в мире по добыче китов, на его долю приходилось 43 % их улова (на долю Японии - 41 %).

Китобойные суда «Рекордный» и «Ведущий» в порту Владивостока, 1979год.

Антартическая китобойная флотилия "Советская Россия"

Как участнику первых рейсов этой флотилии, на ее деятельности мне бы хотелось остановиться подробнее. Флотилия состояла из китобазы и 21 китобойного судна. Все китобойные суда имели порядковый номер и названия на букву "В": (кроме № 5 "Комсомолец Приморья"): Важный, Вдохновенный, Ведущий, Великодушный, Величавый, Верный, Взыскательный, Видный, Вкрадчивый, Властный, Влиятельный, Внушительный, Волевой, Вольный, Восторженный, Восхитительный, Вразумительный, Встречный, Выносливый и Выразительный.

20 китобойных судов промысловые и 1 судно учебно-поисковое, которое занималось подготовкой гарпунеров и разведкой скоплений китов. Разумеется, самым сложным было подготовка и проведение первого промыслового рейса.

По штатному расписанию, утвержденному Минрыбхозом СССР, экипаж китобазы на первый рейс был определен в количестве 640 человек, а экипаж каждого китобойного судна - 31 человек. Полный состав флотилии почти 1300 человек. Кроме того, на китобазе находилось 15 человек специалистов завода-строителя.

С флотилии "Алеут" было направлено на "Советскую Россию" свыше. 120 опытных китобоев, порядка 100 человек со 2-й Дальневосточной флотилии, 15 человек с флотилии "Советская Украина", то есть порядка 250 человек были опытными специалистами.

Свыше тысячи человек надо было принять со стороны. По ходатайству Министерства РХ СССР, Правительство разрешило досрочную демобилизацию из вооруженных сил лицам, изъявившим желание работать на китобойной флотилии. Ряд специалистов были приняты с судоремонтных предприятий Приморья. Несколько выпускников Дальневосточного политехнического института было направлено для работы на флотилии, но так как у них не было необходимого плавательного ценза, они были зачислены мотористами на плавбазу. В их числе был и будущий заместитель председателя Государственного Комитета по рыболовству В.Г.Рудников.
После оформления в отделе кадров Управления китобойных флотилий во Владивостоке все вновь принятые немедленно направлялись в г. Николаев, где в процессе строительства и приемки китобазы и китобойных судов они постигали азы своей будущей работы. Все китобойные суда были укомплектованы капитанами уже имеющие опыт работы на промысле китов.

Большую сложность представляла комплектация китобойных судов гарпунерами и особенно помощниками гарпунеров. На все китобойные суда были подобраны гарпунеры во Владивостоке. Не все они имели достаточный опыт, но некоторые навыки они имели, а вот помощников гарпунеров не было. Нами была подобрана группа будущих гарпунеров в количестве 15 человек из числа демобилизованных офицеров- артиллеристов.

Руководил учебой этой группы гарпунер-наставник флотилии Герой Социалистического Труда И.Г. Коновалов. Следует заметить, что из их числа только несколько человек смогли стать гарпунерами в процессе промысла. Лучшие гарпунеры получались из бывших таежных охотников - промысловиков, которые умели стрелять "навскидку".

Министерство потребовало, чтобы капитан-директор и замполит имели высшее специальное образование и соответствующий опыт работы на флоте. В составе УКФ таких не было, (большая группа капитанов училась заочно, но дипломов о высшем образовании еще не имела).

Поэтому капитаном-директором (он же капитан китобазы) был назначен опытный капитан Дальневосточного пароходства Н.Ф. Буянов и замполитом тоже работник Дальневосточного морского пароходства А.Е. Рухляда, имевший достаточный опыт работы на крупнотоннажных судах, в том числе на самом крупном судне страны -пароходе "Советский Союз". Капитаном-дублером (он же 1-й заместитель), отвечающим за добычу китов, был назначен опытный китобой, ранее руководившим 2-ой ДВ китобойной флотилией - Г.В. Вайнер. Заместителем капитана-директора отвечающим за переработку китов и выпуск продукции бал назначен, технолог по образованию, начальник производственного отдела Управления китобойных флотилий А.И. Самовтор, а главным механиком флотилии был назначен, также опытный специалист, бывший главный механик базы "Алеут": Г.П. Доруховский. По штатному расписанию эти 5 человек составляли командование флотилией.

Старшим помощником китобазы был назначен И.М. Каменев, ранее работавшим капитаном китобойного судна на флотилии "Алеут", главным технологом, отвечающим за выпуск продукции, назначен был работник управления китобойной флотилии Орел И.Н. и старшим механиком китобазы - Голубь Г.М. Постепенно удалось укомплектовать специалистами все китобойные суда и китобазу.

Параллельно с окончанием строительства китобазы и китобойных судов шло материально-техническое и продовольственное обеспечение флотилии на предстоящий рейс. Для ускорения поставок в различные ведомства и на заводы-поставщики направлялись лица командного состава флотилии." Так мне неоднократно пришлось бывать у Министра рыбного хозяйства А.А.Ишкова, в различных управлениях ВСНХ (в то время он руководил экономикой страны), у руководителей пензенского дизельного завода, в Брянском обкоме КПСС для решения поставки картофеля и овощей и др.
Когда китобаза и часть китобойных судов были приняты от завода в эксплуатацию, флотилия перешла в п. Туапсе, где было сконцентрировано все снабжение для флотилии.

Приняв все снабжение, продовольствие, топливо и воду, флотилия в составе плавбазы и 7 китобойных судов 10 октября 1961 года вышла в свой 1-й промысловый рейс. 3 китобойных судна ранее были направлены в Антарктику для разведки скоплений китов. Остальные китобойные суда, после выхода из завода, догоняли флотилию уже в Антарктике. Последний китобоец присоединился к флотилии только в конце декабре.

Для большинства работников флотилии это был их первый выход в море. Для экипажа китобазы по радиотрансляции были организованы радиопередачи о местах, мимо которых проходило судно: проливы Босфор и Дарданеллы, Стамбул, солнечное Средиземное море, где героически сражались российские эскадры под командованием адмиралов Ушакова и Сенявина, Гибралтар и др.

На переходе весь экипаж трудился над освоением судового промыслового и технологического оборудования, настилались фальшпалубы под разделку китов и других работах.

27 октября флотилия пересекла экватор. По этому случаю было организовано традиционное празднование с песнями, плясками, Нептуном, купанием и другими атрибутами по заранее разработанному сценарию.

В целях получения практических навыков по разделке и переработки китового сырья, китобойным судам было дано указание при встрече с китами добыть несколько голов и передать на китобазу, что и было сделано.

Когда были подняты на палубу два финвала, весь экипаж собрался впервые в жизни поглядеть на них. Под руководством опытных мастеров туши китов были разделаны, заработали жиротопные котлы, мучные линии, рефотделение. Первые навыки были получены.

Флотилия прошла ревущие сороковые и неистовые пятидесятые широты и в ноябре начались промысловые будни. На промысле производственный персонал китобазы работал в две смены: 12 часов через 12 без выходных и праздников. Экипажи китобойных судов работали практически круглосуточно с перерывом для короткого сна. Следует отметить, что на китобазе были созданы хорошие условия и для отдыха: одно и двухместные каюты, кондиционированный воздух, клуб, хорошая библиотека, ежедневно демонстрировались кинофильмы, работала средняя школа, консультации для заочников вузов, на переходах играли в волейбол, шахматы, шашки, фехтование, была создана художественная самодеятельность, создан оркестр.

После первого рейса в Сингапуре были приобретены музыкальные инструменты, равным, которым, в то время во Владивостоке не было.
По решению Правительства для экипажей антарктических китобойных флотилий было организовано отличное питание. Свежие овощи, фрукты, мясопродукты, были на столе постоянно.

На флотилии работали общественные организации. Было организовано соревнование за высокое качество выпускаемой продукции, быстрейшую разделку китов, на китобойных судах - за обнаружение китов.

Все свободные от вахт члены экипажей китобойцев выходили на верхний мостик и в бинокли каждый в своем секторе наблюдали за горизонтом с целью обнаружить фонтан кита. Этот вид соревнования стимулировался и материально. Некоторые члены экипажей китобойцев обнаруживали фонтаны китов даже раньше, чем марсовый матрос в "Вороньем гнезде" на мачте.

В течение первого рейса флотилия полностью обошла вокруг Антарктиды.

Сырьевая база еще не была подорвана и китобойные суда часто добывали и гладких китов и голубых (отдельные блювалы весили свыше 100 тонн), а горбатых китов было добыто несколько тысяч. С ростом мастерства гарпунеров начали добывать быстроходных финвалов и сейвалов.
В отдельные дни китобаза поднимала на борт по 100 и более китов.

На китобазе было быстро освоено все технологическое оборудование по выпуску жиров, пищевого и кормового мяса, кормовой муки и россыпью и в гранулах.
Из печени и эндокринных желез китов вырабатывался витамин "А", заготавливался спермацет и амбра (уже в первом рейсе ее было добыто свыше 150 кг.)
Флотилия работала в закрытом режиме. Связь с берегом была только шифрованной.

Китобойные суда в эфир не выходили, а связь с китобазой осуществлялась по УКВ кодами, которые дважды в сутки менялись. Информации о промысле и отечественных и иностранных флотилий практически не было. Одновременно с нами в Антарктике работало еще 3 советских, 5 японских, 1 норвежская и 2 английские флотилии.
Дважды китобойные суда теряли лопасти винтов.

Требовалось отвлечь с промысла еще одно китобойное судно для буксировки в ближайший порт для замены в доке винта. В итоге 2 судна теряли минимум по 20 суток. Главный механик флотилии Г.П. Доруховский предложил сделать замену винта китобойного судна непосредственно на промысле. Китобойное судно подходило к айсбергу, дважды стреляло в него из гарпунной пушки, крепилось к нему. Опытный водолаз Петухов А.И. спускался за борт, отвинчивал стопорные гайки, закладывал взрывной патрон и взрывом сдвигал винт с посадочного места. Лебедкой поднимали его на борт, запасной винт лебедкой опускали за борт. Водолаз закреплял его, и судно было готово к промыслу. Экономилось промысловое время двух китобойных судов и значительные средства.

К концу второго рейса на китобазе была утеряна лопасть правого винта. По решению Министерства флотилия после окончания работы в Антарктике, должна была продолжить промысел на севере в Бристольском заливе. Из-за утери лопасти, во избежание вибрации и деформации гребного вала, правый дизель мог работать только на малых оборотах, и скорость китобазы снизилась до 10 узлов, вместо 16.

Было принято решение буксировать китобазу. Для этого 3 китобойных судна "цугом" (один за другим) тащили китобазу вдоль всего Тихого океана от Магелланова пролива до Бристольского залива, и флотилия двигалась с заданной скоростью в 16 узлов.

Не обходилось и без трагических случаев. Во время разделки китов матрос-раздельщик Баландин по неосторожности был затянут вместе с внутренностями кита в жиротопкий котел. Его быстро оттуда вытащили, но он получил сильнейшие ожоги всего тела. Главный врач Шевченко проявил высочайший профессионализм при его лечении. По предложению Шевченко было изготовлено специальное приспособление, чтобы обваренные части тела не соприкасались с простыней, над кроватью был сделан навес с постоянным подогревом, тело матроса непрерывно смазывалось свежим спермацетом и матроса удалось спасти, а через короткое время он приступил к работе.

Но особенно интересен был заход флотилии после 2-го рейса в Монтевидео (Уругвай). Примечательно, что почти 20 лет в этом порту не было русских судов и вдруг - заход огромной армады. Интерес жителей к нам был необычайным. Китобаза была поставлена к причалу и с раннего утра выстраивались огромные очереди для посещения судна. Все газеты на первых полосах печатали доброжелательные статьи о заходе в порт советских китобоев. В одном из больших клубов был организован совместный вечер. Желающих попасть в этот клуб было столько, что были запружены все ближайшие улицы и для них по радио транслировались приветственные речи, а также концерт художественной самодеятельности флотилии, который специально был для этого случая подготовлен.

Навсегда останется в памяти китобоев встреча с Владивостоком после 1-го антарктического рейса. Суда флотилии на подходе были все покрашены, почищены. В середине дня 5 июля 1962 года флотилия начала входить в бухту Золотой Рог. Впереди шли 3 китобойные судна, занявшие 1-е места на промысле, за ними китобаза и далее двумя колоннами все 18 судов. По команде Г.В. Вайнера все китобойные суда одновременно сделали по три выстрела из гарпунных пушек. Абсолютно все суда, стоящие у причалов торгового и рыбного портов, а также на рейде, гудками приветствовали прибытие китобойной флотилии.

Десятки тысяч владивостокцев вышли встречать флотилию. Прибыли встречать китобоев все руководители края и города, родные и близкие, репортеры всех газет я журналов, играл большой духовой оркестр. Газеты отмечали, что подобная встреча была только в 1937 году, когда прибыли во Владивосток спасенные челюскинцы.
Несмотря на все трудности, задание на первый промысловый рейс было перевыполнено. Большая группа работников флотилии была награждена орденами и
медалями, а капитану китобойного судна "Вкрадчивый" Сергееву Ю.Г. и гарпунеру Береко В.И было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Шли годы. Интенсивность промысла китов, как в водах Антарктики, так и в северной части Тихого океан была очень высокой, особенно со стороны Японии и СССР. Поголовье китов начало резко сокращаться. Если в первые рейсы флотилия "Советская Россия" добывала много гладких китов, голубых (блювалов) и тысячами горбатых, то в последующие годы они добывались единицами, основным китом для промысла стал финвал, а через несколько лет и их поголовье также резко сократилось и основным промысловым китом стал сейвал, а в последующие годы - малый полосатик (минке).

Эффективность промысла стала резко падать. Биологи многих стран забили тревогу, к ним присоединилось движение "зеленых". В 1982 году был объявлен мораторий на добычу китов, а в 1987 году пелагический промысел-повсеместно во всех районах Мирового океана был прекращен.
Последняя эпоха китобойного промысла закончилась.

Только для малых народов крайнего севера, традиционно добывающих китов, для пищевых целей, стала выделяться небольшая квота пищевых китов, обитающих у их побережий, (у нас - для жителей Чукотки 20 голов серых китов).

Китобойные базы "Советская Россия", "Владивосток" и "Дальний Восток" были переоборудованы под прием и переработку рыбы, а китобойные суда практического применения не нашли и постепенно все были списаны и ушли на металлолом.

С началом перестройки в 90-х годах постепенно были выведены из эксплуатации и списаны бывшие китобазы. Китобойный промысел ушел в прошлое, но в сердцах китобоев, многих жителей Владивостока и Одессы, где базировались китобойные флотилии, память об этом периоде останется навсегда.

источники