Правда ли то, что пишут об этой протестантской церкви?

Структура статьи:

Рейтинг сект, вводящий в заблуждение
Как возникла Церковь АСД? Является ли она сектой?
Спекулируют ли адвентисты на идее «конца света»?
Можно ли по каким-либо признакам причислять АСД к «самым опасным сектам мира»?
Чем вероучение адвентистов седьмого дня отличается от учений «опасных» религиозных организаций?
Вывод

Одним из прав человека согласно законодательству является право на правдивую информацию. В том числе и касающуюся религиозной жизни, важную роль которой в обществе давно признают социологи.

Ни для кого не секрет, что такое явление, как религия, может иметь не только позитивную, но и негативную сторону. Ведь существуют и такие религиозные организации, деятельность которых может нести угрозу обществу. Конечно, человек должен знать об опасностях, исходящих от таких организаций, в этом случае «предупрежден - значит вооружен». Однако информация о них должна быть максимально достоверной и объективной, а оценка - соответствующей международному и государственному праву, иначе она принесет не пользу, а вред, настроив людей друг против друга без веских на то причин.

К сожалению, такая недостоверная информация периодически появляется в Интернете и публикуется некоторыми СМИ. Один из примеров - сообщение, появившееся впервые на сайте Yoki.ru и затем скопированное другими сайтами. Речь идет о рейтинге «10 самых опасных сект мира», в который наравне с действительно опасными организациями типа «Аум Синрикё» была включена и традиционная христианская церковь протестантского направления - Адвентисты седьмого дня.

Что же рассказал читателям об адвентистах автор (или авторы) рейтинга? Процитируем эту публикацию (на различных сайтах текст незначительно отличается, но основное содержание - то же): «Церковь адвентистов седьмого дня возникла в 1844 году в Соединенных Штатах. В справочнике «Современные ереси и секты в России» адвентисты седьмого дня определяются как секта американского происхождения, которая примыкает к баптистам и имеет особенную тягу к Ветхому Завету.

Основателем адвентизма стал обычный фермер Уильям Миллер. Изучая Библию, он пришел к выводу, что вскоре наступит конец света. Он в 1818 году определил год гибели мира: по расчетам Миллера, им должен был стать 1843. При этом родоначальник секты адвентистов вовсе не смутился, когда ему напомнили слова Христа о том, что никто не может знать ни день, ни час Его Второго пришествия.

В 90-х годах в США произошла трагедия, когда погибли около ста сектантов-адвентистов. Драма произошла в 1993 году в техасском местечке Уэйко, где лидер ответвления адвентизма «Ветвь Давида» Дэвид Кореш обустроился с группой своих последователей. Он слишком долго пророчил близкий конец света, и пророчество «должно было сбыться»... Но неудавшийся мессия, естественно, не хотел уходить сам, поэтому взорвал себя вместе с паствой. Когда пожар закончился, под руинами нашли около сотни трупов, среди которых не менее 25 детей».

Удивляет не только то, что в этом рейтинге одна из признанных во всем мире протестантских церквей, содействующая социальному развитию общества благодаря наличию всемирной сети больниц, клиник и передвижных медицинских групп для проверки здоровья населения, международного агентства помощи при чрезвычайных ситуациях и крупнейшей в мире протестантской системы образования, необоснованно причисляется к «самым опасным сектам мира», но и то, что автором публикации грубо искажаются факты. Можно предположить, что для человека, не знакомого с историей адвентизма, пример с Дэвидом Корешем станет достаточным основанием отрицательно относиться к адвентистам седьмого дня. Поэтому подвергнем утверждения публикации критическому анализу.

Конечно, читателю в первую очередь интересно узнать, что же на самом деле случилось в местечке Уэйко и действительно ли в этом деле замешаны адвентисты, но оставим этот инцидент «на десерт», а вначале поищем ответы на другие не менее важные вопросы. Ведь картина должна быть объективной. Итак:

Как возникла Церковь АСД? Является ли она сектой?

Чтобы ответить на этот вопрос, для начала надо разобраться, что такое секта.

Следует отметить, что данный термин не является ни правовым, ни научным, к тому же в современном русском языке имеющим негативную эмоциональную окраску, вследствие чего религиоведы избегают пользоваться этим термином в описании исторических процессов, предпочитая термины «религиозные группы», «религиозные организации», «религиозные образования», «религиозные течения».

Само слово, согласно Толковому словарю В.Даля, означает «братство, принявшее свое, отдельное учение о вере; согласие, толк, раскол или ересь». «СЕКТА (от лат. secta - учение, направление, школа), - религиозная группа, община, отколовшаяся от господствующей церкви. В переносном смысле - группа лиц, замкнувшихся в своих узких интересах» - добавляет Большой Энциклопедический словарь. Он же характеризует АСД не как секту, а как церковь: «АДВЕНТИСТЫ (от лат. adventus - пришествие), протестантская церковь». По мнению некоторых авторов, многие секты с течением времени перерастают в церковь, поэтому слово «секта» вряд ли применимо к организациям, которым больше 100-200 лет. С этой точки зрения об АСД даже нельзя сказать, что она была сектой в начале своего возникновения, поскольку изначально не являлась организацией, отколовшейся от какой-либо другой, «господствующей» деноминации. Адвентистское движение (движение тех, кто ожидал близкого Пришествия Христа) благодаря проповедям Вильяма Миллера зародилось одновременно во многих деноминациях, в связи с чем первые адвентисты не могут исторически рассматриваться как секта. Сам же Вильям Миллер говорил: «Мои труды никогда не были направлены на то, чтобы создать какое-либо новое учение или же превознести одно учение над другим… Большинство обращенных, благодаря моим трудам, присоединялись к различным действующим церквам» (цитируется по книге Э. Уайт «Великая борьба», с 272). Когда же это движение не было поддержано деноминациями, к которым принадлежали первые адвентисты, лишь тогда возникла необходимость создания новой организации, которую впоследствии назвали Церковью Адвентистов седьмого дня (что означает «Церковь, ожидающая Второго пришествия Христа и соблюдающая седьмой день - субботу»).

Итак, АСД правильнее охарактеризовать не как секту, а как протестантскую церковь, сформировавшуюся на основе движения христиан, ожидавших Второго пришествия Христа в середине XIX века.

Спекулируют ли адвентисты на идее «конца света»?

Ни для кого не секрет, что некоторые религиозные организации запугивают людей скорым концом света. А как относятся к этому событию адвентисты?

Они уверены, что Христос открывал ученикам будущее не для того, чтобы их напугать, но для того, чтобы они были готовы к тому, что вскоре начнет сбываться и, наоборот, не боялись: «Также услышите о войнах и о военных слухах. Смотрите, не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть, но это еще не конец: ибо восстанет народ на народ, и царство на царство; и будут глады, моры и землетрясения по местам; все же это? начало болезней» (Мф. 24:6-8). Думается, в свете событий во всем мире, о которых ежедневно сообщают СМИ, слова Христа в комментарии не нуждаются, и вряд ли кто-то станет отрицать необходимость быть морально готовым к этим кризисам.

Что же касается убеждений Вильяма Миллера, считавшего, что Христос должен прийти в вычисленное им время, то это было до возникновения Церкви Адвентистов седьмого дня как организации, которая впоследствии никогда не назначала дат Второго пришествия и осуждает подобную практику.
В книге Э. Уайт «Великая борьба» ошибка Миллера, правильно вычислившего дату, но неправильно истолковавшего ее значение, сравнивается с обманутыми ожиданиями учеников Христа, считавших, что Он должен занять царский престол в Иерусалиме, и вместо этого увидевших Его распятие. Точно так же, как настроения учеников перед въездом Христа в Иерусалим - не повод отвергнуть христианство, так и ошибка Миллера - не повод отвергнуть адвентизм как весть о близости Второго пришествия. Вот почему адвентисты не исчезли после разочарования 1844 года, а образовали Церковь АСД, проповедующую о скором возвращении Христа на землю.

Можно ли по каким-либо признакам причислять АСД к «самым опасным сектам мира»?

В итоговом документе, принятом представителями научного религиоведческого сообщества, присутствующими в Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова 20 марта 2008 года на научно-практической конференции ”Классификация религий и типология религиозных организаций”, говорится, что «только детальное изучение практической деятельности религиозной организации, в том числе её соответствия международному и российскому законодательству может служить основанием для объективных и достоверных суждений о характере влияния данной организации на своих последователей и общество».

Как мы позже увидим, автор (или авторы) рейтинга «самых опасных сект» не занимались ни детальным изучением деятельности тех религиозных организаций, о которых пишут, ни того, что о них пишут другие.
Ведь даже те авторы, которые дают оценку религиозным организациям согласно собственной введенной ими терминологии, не причисляют адвентистов к организациям, представляющим опасность для общества. Так, в справочнике «Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера» (Информационно-аналитический вестник № 1. Изд-е 2-е, переработ, и дополн. - Белгород, 1997. ? 459 с.) авторы проводят четкое различие между понятиями «секта» и «тоталитарная секта»: «Сектами можно назвать большинство новых религиозных движений как выходцев из (ответвлений от) каких-либо традиционных религий, и это слово не несет в себе характеристики такой организации как чего-то плохого. Напротив, религиозные секты могут оказывать культурообразующее влияние на традиции народов, сами постепенно превращаясь в мощные религиозные позитивные движения, отличаясь от материнской религии только какими-то догматами. Примером здесь может служить протестантство». В этом справочнике, изданном по благословению Преосвященного Иоанна, епископа Белгородского и Старооскольского, председателя Миссионерского Отдела МП РПЦ, негативное отношение выказывается только к тем религиозным группам, которые, по мнению авторов, наносят моральный, психологический либо физический вред своим последователям. И коль уж в публикации о «10 самых опасных сектах» адвентисты названы «примыкающими к баптистам», то заметим, что этот же справочник настаивает на неправомерности равнять евангельских христиан-баптистов с такими организациями, за которыми «по всему миру тянется шлейф судебных разбирательств».

Итак, ни евангельские христиане-баптисты, ни церковь АСД под определение «опасных сект» не подходят, и в справочник организаций деструктивного и оккультного характера не внесены.

Но даже если бы появился справочник, который клеймил бы религиозную организацию вопреки тому, что она собой представляет (подобно тому, как атеистическая идеология СССР клеймила вообще всякую религию), любой здравомыслящий человек может составить свое мнение о ней на основании определенных объективных критериев, ознакомившись с учением и практической деятельностью данной организации.

Чем вероучение адвентистов седьмого дня отличается от учений «опасных» религиозных организаций?

Именно этот аспект важен для тех, кто не хочет углубляться в изучение церковных догматов. Ведь догматы можно провозгласить любые, а вот плоды учения всегда налицо. «Штампует» ли организация безвольных зомби, или же формирует здоровую целостную личность, способную трудиться на благо общества.

Адвентисты седьмого дня, в отличие от приверженцев некоторых культов, не обожествляют своих лидеров, считая, что религиозного почитания достоин только Бог - Отец, Сын и Святой Дух. Основываясь на словах Библии «един Бог - един и посредник между Богом и человеками - человек Христос Иисус» (1 Тим 2:5), адвентисты убеждены, что никакой религиозный лидер не вправе занимать положение Мессии или посредника между Богом и паствой, так чтобы доступ к Богу был только через него. Для общения со Христом достаточно искреннего желания («Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас», Мф. 11:28), поэтому спасение, дарованное Христом, не рассматривается адвентистами как привилегия исключительно членов церкви АСД (это очень важное отличие от многих сомнительных культов, которые учат, что спастись можно, только будучи их сторонниками).

В церкви Адвентистов седьмого дня поощряется самостоятельная работа мысли при изучении Писания, а не принятие догматов исключительно на веру. Такая установка способствует формированию независимого критического мышления, способного противостоять попыткам выдать человеческие идеи за божественные. У адвентистов нет запрета на чтение литературы других конфессий или на общение с теми, кто не является сторонником адвентизма. Принцип проверки Писанием («Обращайтесь к закону и откровению. Если они не говорят, как это слово, то нет в них света», Ис. 8:20), действует в отношении любого человека, каким бы выдающимся религиозным лидером он ни являлся. Напротив, в культах, злоупотребляющих доверием прихожан, последователям культа, как правило, запрещено иметь собственное мнение и подвергать сомнению любые слова и идеи лидеров, считающихся непогрешимыми apriori.

В организациях, могущих представлять опасность для общества, зачастую правильным считается то, что выгодно организации, независимо от того, является это моральным или нет. По мнению же адвентистов, требования нравственного закона Божьего - десяти заповедей - являются неизменными, как в Ветхом, так и в Новом Завете, поэтому нарушение заповедей, в чьих бы то ни было интересах, является грехом. Седьмой день недели - субботу - адвентисты соблюдают именно по этой причине: «Ибо это есть любовь к Богу, чтобы мы соблюдали заповеди Его» (1 Ин. 5:3). В законе Божьем все заповеди являются одинаково важными, и именно послушание им формирует здорового члена общества.

Также Церковь адвентистов седьмого дня выступает против оккультизма, спиритизма, магии, гипноза и всевозможных психотехник, с помощью которых лидеры некоторых организаций удерживают контроль над своими членами. Человек создан свободным, и его волю никто не имеет права порабощать.

Если говорить о социальной стороне вероучения адвентистов седьмого дня, то адвентисты высоко ценят семейные и дружеские связи, которые не разрушаются, а, наоборот, укрепляются, если человек следует Божьей воле. Адвентисты могут дружить с инаковерующими, причем не только с представителями протестантских церквей, но также с православными и католиками, несмотря на различие во взглядах. Это заповедь Христа: «Как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13; 34,35).

Церковь АСД не является замкнутой организацией, но активно участвует в жизни общества, помогая людям через медицинское и социальное служения, о чем свидетельствуют множество благодарственных писем от граждан.

Какое отношение к Церкви АСД имеет «Ветвь Давидова» и инцидент с Дэвидом Корешем?

Мы подошли к самому интересному моменту в публикации про «10 опасных сект». Факту, который можно проверить. Итак, кто же такой Дэвид Кореш?

Как упоминается во многих источниках, лидер культа «Ветвь Давидова» (настоящее имя Вернон Ховелл), хотя и был некоторое время адвентистом седьмого дня, но покинул церковь и стал претендовать на роль Мессии, а его псевдоним Дэвид Кореш означает стремление уподобиться могущественным царям древности - Давиду и Киру. Члены секты «Ветвь Давидова» в ожидании конца света запасались оружием, вот почему в 1993 году в американском местечке Уэйко (штат Техас) стало возможным вооруженное противостояние приверженцев культа и государственных властей, приведшее к трагедии - гибели нескольких полицейских и взрыву резиденции «Ветви Давидовой» с укрывшимися в ней людьми. Но является ли эта нашумевшая группа тождественной Адвентистам седьмого дня, как можно понять из публикации?

Обратимся к источникам. В справочнике Дмитрия Таевского «История религии» «Ветвь Давидова» определяется как «американская христианская секта. Ведет свое начало от саузкоттитов. В основе вероучения секты - ожидание скорого конца света и как следствие этого суицидальные тенденции». Саузкоттиты же, в свою очередь, «христианская секта. Основана английской пророчицей Джоанной Саузкотт, которая выдавала себя за «жену, облеченную в солнце» и «жену агнца» из Апокалипсиса. В 1814 г. Саузкотт объявила себя беременной от Святого духа. Когда беременность оказалась ложной, она умерла от потрясения…» (там же).

Хотя адвентисты и не отрицают, что «Ветвь Давидова» - раскольническая группа, отошедшая от Церкви в 1930-х гг., ни с «Ветвью Давидовой», ни с Джоанной Саузкотт у Церкви Адвентистов седьмого дня нет ничего по-настоящему общего, несмотря на кажущуюся схожесть идей о близости конца света. Те или иные фанатично настроенные группы в христианстве существовали всегда. От извращения учения христианских церквей отдельными фанатиками никто не застрахован, тем не менее, это не повод навешивать ярлык фанатизма на все христианство. История знает немало примеров извращения, в частности, православных идей, благодаря чему некоторые современные православные авторы говорят о «сектах, основанных на православии», тем не менее, здравомыслящие люди не отождествляют эти осуждаемые фанатичные группы с самой Православной церковью. Логично утверждать, что тот же здравый принцип должен быть применим к любой конфессии, на родственность с которой претендует та или иная фанатично настроенная группа. Поэтому человеку, желающему знать правду, мы советуем обратиться к различным независимым источникам, в том числе и к первоисточнику - изучить, что та или иная религиозная организация сама говорит о себе и о принципах, которые она исповедует, и лишь тогда делать вывод.

Если члены «Ветви Давидовой» запасались оружием, что уже свидетельствует об их агрессии, то адвентисты седьмого дня убеждены, что приготовление ко Второму пришествию - не физическая, а духовная борьба, требующая приложения таких же нравственных усилий, о которых в свое время проповедовал Иоанн Креститель: «Сотворите достойный плод покаяния» (желающие убедиться в этом могут обратиться к книге Э. Уайт «Великая борьба», содержащей последовательное изложение понимания адвентистами событий последнего времени). Любые экстремистские идеи и настроения, связанные с концом света, адвентистами седьмого дня осуждаются. Кроме того, лидеры вышеупомянутых религиозных культов возвышали себя вплоть до обожествления, призывая верить измышлениям, никак не согласующимся с Писанием и здравым смыслом. О таких и подобных им предупреждал Христос: «Ибо восстанут лжехристы и лжепророки и дадут знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных» (Мк. 13:22).

Вот еще факты, о которых рейтинг «самых опасных сект» умалчивает, но которые необходимо знать всем, интересующимся происшествиями в Уэйко. Во время кризиса в этом населенном пункте, когда началась осада резиденции «Ветви Давидовой», Церковь Адвентистов седьмого дня сделала официальное заявление, что «не поддерживает никаких связей с группой Дэвида Кореша и иными культовыми организациями, практикующими поклонение кумирам», а также в средствах массовой информации выразила соболезнование семьям полицейских, погибших в перестрелке с последователями Дэвида Кореша. Именно Церковь АСД наряду с другими конфессиями организовала межконфессиональный мемориальный фонд для помощи семьям погибших во время инцидента служителей порядка. В роли спонсоров выступили баптисты, католики, последователи церкви Христа, иудаисты, методисты, лютеране и православные. Пожертвования были сделаны и Церковью АСД, кроме того, адвентистские общины по всей стране распространяли информацию о том, как осуществлять сбор средств. В итоге, по словам помощника президента Северо-Американского дивизиона Церкви АСД Гэри Паттерсона, «средства массовой информации быстро уяснили, что события в Уэйко не отражают ни учение, ни образ жизни Церкви Адвентистов Седьмого Дня».

Вывод

До тех пор, пока государственные законы декларируют религиозную свободу, никто не имеет права клеймить религиозную организацию как опасную для общества только лишь на основании своей к ней антипатии, или же в погоне за сенсацией. Со своей же стороны адвентисты готовы дать аргументированное и последовательное объяснение собственных принципов и образа жизни в целях устранения недоразумений и домыслов о них.
Внимательное изучение признаков Второго пришествия Христа, содержащихся в Евангелиях, а также в пророческих книгах Даниила и Откровение, по мнению адвентистов, как раз и позволит христианину не попасться на крючок лжехристов и новоявленных мессий, поможет избежать сетей опасных организаций и влияния демонических культов.

Что же касается ложных сенсаций, то, наибольшей из них, по мнению адвентистов, станет отнюдь не очередной непроверенный рейтинг «жутких сект», а пришествие самого сатаны под видом Христа, сопровождающееся сверхъестественными явлениями, не зря же губитель душ на протяжении веков тренируется, «принимая вид ангела света». И тут уж без понимания того, чему учил Христос на самом деле, обманщика не разоблачить. Доверяй, но проверяй…

Расследуя преступление, детективу приходится задавать очень деликатные вопросы, касающиеся сугубо личных проблем, о которых собеседнику не всегда хочется говорить даже с близкими друзьями. Особенно это относится к получению информации от потерпевших по делам о насильственных посягательствах. Для получения такого рода информации нужно, чтобы между детективом и допрашиваемым установились доверительные отношения, чтобы последний, чувствуя доброжелательность, понимание, желание помочь, захотел перед ним раскрыться. В этом отношении задача детектива аналогична задаче клинического психолога, который вначале должен установить "личные связи" с клиентом и лишь после этого пытаться "проникнуть" в его интимные переживания. Важное отличие состоит в том, что детектив имеет ограниченные возможности для встреч и бесед со своим "клиентом", в то время как курс психотерапии может растянуться на недели и даже месяцы. К сожалению, детектив не может воспользоваться приемами клинициста, потому что не располагает для этого достаточным временем. Он вынужден довольствоваться наиболее доступным. При этом очень важно избежать ошибок, ведущих к тому, что опрашиваемый "замкнется" с самого начала беседы. Чтобы эта опасность не стала реальностью, необходимо руководствоваться двумя принципами:

1. Персонализировать допрос, т.е. придать ему характер общения двух симпатичных друг другу людей.
2. Проявлять к допрашиваемому знаки сочувствия, сопереживания, попытаться "поставить себя на место опрашиваемого", понять его заботы и тревоги.

Персонализация интервью

Одним из препятствий к получению полной и достоверной информации является "обезличенность" полицейского расследования: детектив и свидетель (жертва) играют каждый свою стереотипную роль. Детектив, в представлении допрашиваемого, это "винтик" полицейской машины, выполняющий свою часть работы. Для детектива жертва (квартирной кражи, нападения, изнасилования) – лишь

одна из многих типичных жертв преступлений такого рода, расследованием которых ему приходится заниматься каждодневно. И допрашиваемый, и детектив видят друг в друге не конкретного человека, не личность, а "ролевую функцию", и это, разумеется, не способствует продуктивности коммуникации.

Одной из необходимых предпосылок эффективного допроса является его персонализация. Детектив должен видеть в допрашиваемом конкретного человека, с его заботами и переживаниями и сам в свою очередь представиться как идентифицируемая личность, а не просто как олицетворение официальной организации.

Самый простой способ персонализации – называть опрашиваемого по имени (дети, молодые люди), по имени и отчеству (лиц постарше), т.е. так, как сам допрашиваемый, представляясь, назвал себя. Можно просто спросить допрашиваемого: как к нему лучше обращаться.

Другим способом персонализации допроса является развитие у детектива навыков активного слушания. Ему важно заставить себя внимательно слушать допрашиваемого и проявлять знаки интереса к сообщаемой им информации. Один из способов достижения этой цели – периодически повторять последнюю фразу допрашиваемого, комментируя ее или задавая вопрос. Так, если допрашиваемая показала, что испугалась, когда увидела, что преступник достает ружье, то после этой фразы детектив может сказать: "Вы говорите, что испугались, когда увидели, что преступник достает ружье. Это в самом деле страшно. А что Вы еще можете вспомнить об этой сцене?" Тем самым детектив показывает допрашиваемой, что внимательно слушает ее рассказ.

Активное слушание требует концентрации внимания. Поэтому прежде, чем приступать к допросу, нужно устранить все возможные помехи. Детективу не следует отвлекаться ни на какие другие мысли, чтобы "эффективно слушать".

При подготовке к допросу детектив может ознакомиться с протоколом, с результатами интервьюирования, проведенного ранее другим детективом, словом, узнать о некоторых обстоятельствах дела. Эта информация, безусловно, полезна. Однако она не избавляет от необходимости внимательно выслушать все повествование допрашиваемого, без предвзятости воспринимая его показания.

Проводя такую рутинную процедуру, как допрос, детективы нередко используют различные речевые штампы. Бюрократические обороты речи деперсонализируют допрос и их нужно избегать.

Чтобы опрашиваемый видел в детективе не просто представителя власти, а конкретного, приятного, благожелательного человека, детектив таковым должен и представиться, сообщив, например, перед началом интервью некоторую информацию о себе. Такая информация будет способствовать установлению контакта с допрашиваемым. (Например, если детективу известно, что у опрашиваемого есть ребенок, он может сказать, что и у него есть ребенок примерно такого же возраста.)

При проведении любого допроса или интервью необходимо собирать некоторые сведения о допрашиваемом (возраст, семейное положение, место работы, образование и т.п.). Детективу нужно довести до сведения допрашиваемого, что делает он это не по своей личной инициативе, а "в силу производственной необходимости": "это стандартная процедура, эти сведения собираются при расследовании любого дела". Тем самым детектив как бы отграничивает себя от бюрократической машины расследования.

Психологический контакт в следственной практике - создание благоприятных условий для взаимоотношений следователя с участниками допроса, характеризующихся стремлением следователя поддерживать общение в целях получения правдивых показаний об имеющих отношение к делу обстоятельствах.

Психологический контакт – это профессиональное (деловое, ролевое) общение следователя с допрашиваемым. Как и в любом другом виде профессионального общения, в общении следователя можно выделить две типовых ситуации по целям установления психологического контакта. Первая ситуация – это контакт, направленный на взаимодействия между людьми (например, в ходе общения следователь помогает свидетелю путем анализа происшедшей ситуации припомнить какие-либо обстоятельства, ранее им воспринятые). Вторая ситуация – контакт направлен на то, чтобы изменить самих людей (например, с помощью методов психического воздействия изменить ценностные ориентации правонарушителя, мотивы, направленные на дачу ложных показаний).

Функции установления психологического контакта с допрашиваемым вытекают из цели такого общения – получение правдивой информации при минимальных временных затратах и наибольшего эффекта от процесса допроса:

1. Информационно-коммуникативная функция. По средствам общения, вербальной и невербальной коммуникации следователь и допрашиваемый обмениваются известной им информацией. Причем такой обмен является как бы односторонним, т. е. следователь пытается получить как можно больше интересующей его информации, хотя сам скрывает ту информацию, которая находится в его распоряжении.

2. Регуляционно-коммуникативная функция. В процесс общения и приема – передачи информации осуществляется регуляция поведения общающихся. Данная функция проявляется в том, что, во-первых, познавая другого человека, формируется и сам познающий; во-вторых, от меры точности «прочтения» партнера по общению зависит успех организации с ним согласованных действий.

3. Эмоционально-коммуникативная функция. В процессе общения устанавливаются эмоциональные завязки «нравится–не нравится», «приятно–неприятно». Такие эмоциональные завязки связаны не только с личным восприятием партнера по общению, но и со значимостью передаваемой им информации. Передаваемая информация может вызвать различные эмоциональные реакции со стороны как воспринимающего, так и передающего ее.

Исходя из модели делового общения, предложенной Г. М. Анреевой, представляется возможным выделить и стадии установления психологического контакта с допрашиваемым лицом: перцептивная стадия, коммуникативная стадия, интерактивная стадия.

Перцептивная сторона установления психологического контакта с правонарушителем включает в себя процесс взаимного оценивания. Взаимное оценивание и создание на его основе первого впечатления играет важную роль в процессе общения. Результатом взаимного оценивания является принятие решения о вступлении в общение со следователем или отказ от него.

Встречаются ситуации, когда следователь не может разрушить недоверие, равнодушие и подозрительность допрашиваемого, т.е. возникает психологический барьер.

В психологической науке описаны приемы нейтрализации психологических барьеров, некоторые из которых могут быть использованы следователем при допросе:

1. Правило накопления согласий. Данный прием заключается в изначальной постановке таких вопросов, на которые подозреваемый (обвиняемый) естественным образом отвечает «да». Здесь учитывается такая «психологика», свойственная всем людям: а) если человек изначально ответил «нет», то сказать потом «да» ему психологически трудно; б) если человек несколько раз подряд сказал «да», то у него возникает хотя и слабая, но реальная, фиксированная психологическая установка продолжить тенденцию согласий и сказать «да» в очередной раз. Тактика применения данного приема при допросе заключается в том, чтобы начинать с простых, безобидных, «нейтральных» вопросов, которые не вызывают тревоги и на которые, кроме «да», никак ответить нельзя. Постепенно вопросы усложняются, приближаясь у сути обсуждаемой проблемы; начинают касаться «болезненных точек», но для начала все же не главных.

2. Демонстрация общности взглядов, оценок, интересов по некоторым вопросам. Психологическому сближению с допрашиваемым лицом способствует отыскание и подчеркивание всего общего между ним и следователем, протягивание личностных связей между ними, приводящих к их временному сближению, обособлению от всего окружающего мира (к образованию диады «мы»). Общее может отыскаться в единстве, схожести, подобии, сравнимости: возраста, пола, места жительства, землячества, элементов биографии (воспитание в семье без отца, отсутствие родителей, трагические, неприятные события, или, наоборот, удачи и др.), увлечений, способов проведения досуга, отношения к спорту, отношения к различным событиям, происшедшим в стране и мире, мнений о прочитанных книгах, просмотренных фильмах и т. д., оценках людей, ценимых их качествах.

3. Психологическое поглаживание представляет собой признание понимаемых следователем положительных моментов в поведении и личности подозреваемого (обвиняемого), правоты в его позиции и словах, выражение понимания его. Людям нравится, когда их хвалят, поэтому положительные моменты в их поведении, убеждениях должны быть следователем выделены особенно. Использование данного приема при ликвидации психологических барьеров успокаивает допрашиваемого, повышает чувство уверенности, формирует представление, что следователь справедлив, доброжелателен и не настроен огульно отрицательно. Главный расчет применения такого правила – морально-психологическое обязывание собеседника, побуждение его к ответному признанию достоинств и правоты следователя, согласию с его утверждениями, выражению понимания. Когда это делается, число «точек» психологического сближения увеличивается, контакт нарастает.

Коммуникативная стадия установления психологического контакта с допрашиваемым – это стадия взаимной заинтересованности, в том числе и передаваемой информации, стадия накопления согласий.

Третья стадия установления психологического контакта – это синтез рациональных умозаключений , эмоциональных впечатлений, наложение прошлого опыта на собственные намерения по отношению к партнеру и создание так называемого «динамического» образа. Его составляют одиночные представления о другом человеке как обладателе социально-ролевых и индивидуально-личностных черт, делающие его пригодным или не пригодным для общения в данных условиях. Данная стадия – это интерактивная сторона психологического контакта. Она заключается в организации взаимодействия между следователем и допрашиваемым, т. е. в обмене не только определенной информацией, идеями, но и действиями, которые позволяют установить истину по делу. Это стадия, на которой возникает общность «мы» между партнерами по общению. Данная стадия, хотя и является обязательной при общении, но, исходя из процессуальных особенностей, ограничивается использованием слов типа «мы вместе», «ты и я», «мы вдвоем», «мы одни» и т. д. Нельзя скупиться на слово «мы», подчеркивая близость и доверительный характер общения.

На основании изложенного мы видим, что появилась модель установления психологического контакта, которая не противоречит основам социальной психологии, полностью соответствует целям и задачам допроса правонарушителей. Представленная модель носит динамический характер, так как в ней прослеживаются все элементы динамики развития и прохождения психологического контакта (от первого знакомства до взаимодействия в целях получения правдивых показаний). Из представленной модели видно, что основным условием ее эффективности является поэтапность и взаимозависимость стадий, лежащих в основе данной модели.

Исходя из модели для установления и поддержания психологического контакта с подозреваемым, обвиняемым, свидетелем, потерпевшим во время допроса следователем могут быть использованы следующие приемы:

1. Прием создания исходных благоприятных психологических условий для решения задач общения. Необходимо строить общение в спокойной, деловой обстановке. Предпочтителен разговор только в присутствии тех лиц, которые должны в нем участвовать в соответствии с действующим законодательством. Здесь необходимо помнить о справедливости и доброжелательности представителя власти. Следователь – не частное лицо, а работник правовой сферы; он представитель государственного аппарата, представитель закона, поэтому он должен быть справедливым и внимательным. К данному приему относится правило диалогичности. Активно говорящего можно легче и лучше понять, получить необходимую для решения вопроса информацию, проследить, какую позицию он займет, какую линию и тактику разговора начнет проводить. Для этого наряду с предложением высказаться следователю не следует сначала сразу затрагивать болезненные и сложные вопросы, иначе человек может замкнуться в себе. Лучше дать ему немного успокоиться. Можно для начала обосновать приглашение в правоохранительный орган, задать вежливые и ничего не значащие вопросы: «Как Вы добрались?», «Вы прямо с работы?», «Расскажите, пожалуйста, немного о себе: где и с кем Вы живете, где работаете?» и т.п. Эти вопросы вызывают у любого человека интерес, так или иначе, волнуют его.

Составным звеном данного приема является проявление внимания к собеседнику и к тому, что он говорит. Всем своим видом – позой, выражением лица, голосом – следователь должен выражать готовность объективно разобраться и помочь допрашиваемому. Недопустимо заниматься чем-то другим, отвлекаться на телефонные разговоры, демонстрировать торопливость и желание побыстрее расстаться с допрашиваемым, поглядывать все время на часы.

Следующим элементом названного приема является правило активного слушания и поддержания речевой активности допрашиваемого. Высказываясь, человек не просто сообщает сведения, но всегда определенным образом ведет себя и по отношению к следователю и по отношению темы разговора. Слушать поэтому надо не только слова, но и самого допрашиваемого, стремиться понять, что он хочет сказать и чего говорить не хочет. Наиболее выгодной считается позиция активного слушания, которая реализуется наклоном тела в сторону говорящего, выражением лица, визуальным контактом, мимикой, глазами позиции «Я весь внимание»; реагированием всеми невербальными способами на содержание излагаемого говорящим - жестами, изменением положения бровей, сужением и расширением глаз, движением губ, челюстей, положением головы, тела: «понимаю», «Да что Вы?!», «Представляю, что Вы чувствовали!» и пр., стимулированием подобного изложения: «Не понял. Уточните это», «Расскажите детальнее» и прочим; резюмированием с предложением подтвердить правильность или внести уточнение: «Я Вас понял так… Правильно?», «Вывод из Ваших слов я делаю такой…».

В данную группу приемов входит и правило сдерживания эмоций. В атмосфере эмоций логические рассуждения и доводы утрачивают силу и никакого вопроса решить нельзя. Проявление чувств и эмоций при рассказе допрашиваемого о том, что с ним случилось, его гнев, обиду пресекать не надо. Необходимо выждать некоторое время и дать человеку «разрядиться», свободно «излить душу». При совместном же рассмотрении сущности вопроса, разъяснениях, принятии решений эмоции надо сдерживать, показывая пример.

2. Прием самопрезентации личности следователя, справедливого благожелательного отношения к допрашиваемому, отказа от демонстрации своего превосходства. Никто добровольно не будет искренен и доверителен с человеком, который выглядит не заслуживающим этого. Следователю необходимо так представить себя, чтобы у допрашиваемого не возникало сомнений в его высокой квалификации и в профессиональных знаниях. В то же время следователь не должен выказывать свое недовольство по поводу правовой безграмотности человека.

3. Прием изучения личности, его психологических особенностей и психических состояний. Изучение психофизиологических особенностей личности позволяет следователю более гибко вести допрос, вносить свои коррективы в процесс общения без нарушения психического и эмоционального настроя допрашиваемого.

4. Прием презумпции доверия. Нельзя изначально проявлять предубежденность, недоверие, антипатию к допрашиваемому, стремление лишь бы как, но быстрее закончить разговор и дело. Нужно подавлять изначальное желание не верить абсолютно никому и ничему, убеждение, что все люди, попавшие в орбиту уголовного судопроизводства, недобросовестны. Ошибочна и противоположная крайность. Недопустимо также полагать, что все люди честны и добросовестны.

5. Прием подчинения общения решению задач правового воспитания правонарушителей. Уголовно-процессуальный кодекс РФ не предусматривает необходимости оказания воспитательного воздействия на правонарушителей, но много таких указаний содержатся в ведомственных документах и в функциональных обязанностях. Воспитывающую энергию несет не только содержание высказываний следователя, но и то, как он это говорит, какую позицию при этом занимает, как строит взаимоотношения, как общается. Правовое воспитание – это не только гражданский долг, но и одно из условий успеха в решении стоящей перед следователем задачи.

6. Прием демонстрации искренности юристом. Данный прием важен как показ того, что следователь первым поверил допрашиваемому, с уважением относится к его мнению и к его трудностям. Этот прием рассчитан на пример подражания, как сигнал к началу проявления ответной искренности и доверительности. Разумеется, необходимо помнить о следственной и служебной тайнах.

7. Поиск точек согласия в решаемой проблеме. Переходить к выяснению интересующей следователя информации необходимо без спешки, когда сам сотрудник правоохранительных органов почувствует, что психологических барьеров нет, а психологическая близость реально возросла. Начинать с констатации фактов по делу, не вызывающих сомнений. Добиваться при этом четких ответов собеседника – «Да», «Согласен», «Подтверждаю», «Возражений нет». Затем переходить к фактам, не доказанным с полной убедительностью и требующих от допрашиваемого искренности.

8. Прием совместного поиска взаимоприемлемого решения проблемы имеет двоякое предназначение. Став на путь участия в разрешении задачи, стоящей перед следователем, допрашиваемый психологически сближается с ним по намерениям и направлению мыслей, возрастает взаимопонимание.

9. Прием актуализации мотивов искренности. Решающим моментом при установлении психологического контакта с подозреваемым (обвиняемым), позволяющим преодолеть внутреннюю борьбу мотивов и его колебания «говорить – не говорить?», выступает актуализация мотивов искренности, приводящих к решению «говорить». Задача и заключается в том, чтобы оказать психологическую помощь, актуализировать, повысить силу мотивов искренности. При боязни допрашиваемого огласки или мести со стороны соучастников, ущемления самолюбия уместно опереться на мотив «следования принципам достойной жизни». Обращать внимание на наличие у человека положительных качеств, жизненных принципов, которым он изменяет, не делая сейчас правильного и честного выбора. «Мотив любви к ближним» – сильный мотив для каждого человека. Важно показать связь его долга по отношению к ним с необходимостью принести им минимум огорчений, дополнительных проблем, забот, трудностей, горя. Активизация «мотива личной выгоды» особенно уместна, если у следователя есть неопровержимые сведения о том, что роль именно этого допрашиваемого в совершении преступления незначительна.

При избрании того или иного приема (группы приемов) для установления психологического контакта с подозреваемым (обвиняемым), свидетелем, потерпевшим необходимо сначала возбудить у допрашиваемого интерес к общению, постараться вызвать заинтересованность в даче правдивых показаний. Знание цели общения способствует активизации психических процессов. Так, например, если допрашиваемый знает, зачем его вызвали, понимает, что его показания имеют большое значение для дела, он лучше вспоминает и воспроизводит события. Этот путь воздействия рассчитан на положительные моральные качества допрашиваемого.

Процесс установления психологического контакта иногда сопровождается внутренней борьбой положительных и отрицательных мотивов. С одной стороны – это помощь следствию, получение каких-то выгод, а с другой стороны – это боязнь перед расправой со стороны других участников преступления, страх предательства. Задача следователя – выявить их и помочь допрашиваемому побороть в себе отрицательные мотивы. Допрашиваемый должен сам понять и осознать необходимость дачи правдивых показаний.

Хороших результатов при установлении психологического контакта добиваются, вызывая у допрашиваемого такое эмоциональное состояние, в результате которого автоматически снимается заторможенность, преодолевается апатия и безразличие к своей судьбе, появляется чувство долга, уверенность в себе. Этот тип доводов называют психологическим. Возбуждать эмоциональное состояние разрешено только такими приемами, которые не противоречат закону, не предполагают совершения провокационных действий, возможности лжи и обмана, психического и физического принуждения к даче показаний, не вызывая реакции, опасной для психического и физического здоровья.

Все перечисленные приемы и правила представляют собой достаточно мягкие формы установления психологического контакта, которые в большинстве случаев приводят к успеху при допросе лиц, оказавшихся втянутыми в процесс расследования. Но в сложных ситуациях, когда допрашиваемый продолжает скрытничать, лгать, изворачиваться, необходимо переходить к более энергичным мерам пресечения и разоблачения лжи, психическому воздействию.

ПЛАН:

1. Психологический контакт в следственной работе как объект исследования юридической психологии.

2. Психологического контакта следователя с допрашиваемым на начальных этапах допроса.

3. Психологический контакт следователя с допрашиваемым в основной и заключительной части допроса.

Психологический контакт в следственной работе как объект исследования юридической психологии. В психологической науке под психологический контактом в широком смысле слова понимается случай коммуникации с обратной связью. В этом значении психологический контакт – атрибут любого межличностного взаимодействия. Если речь идет о следственной работе, то, по мнению Зорина Г. А., психологический контакт является неотъемлемым компонентом любого следственного действия, связанного с процессом профессионального общения. Формы межличностного взаимодействия в этих условиях могут быть самыми различными: от глубокого конфликта до полного взаимопонимания с совпадением целей (5, С.4). Как видим, наличие обратной связи в процессе общения следователя с участником следственного действия является критерием наличия психологического контакта.

Что представляет собой феномен психологического контакта в узком смысле слова? Рассмотрим ряд точек зрения относительно психологического контакта в работе следователя. Они принадлежат маститым ученым нашей страны и ближнего зарубежья.

В психологической и криминалистической литературе нет единого понимания сущности понятия «психологический контакт».Первая группа ученых склонна интерпретировать психологический контакт в узком смысле слова как какой-то фактор следственного действия: условие, прием, сложный комплексный метод и даже стадия.Вот ряд примеров.

Зорин Г. А. считает, что психологический контакт – это «сложный комплексный метод, объединяющий серию тактических приемов, подчиненных единой цели и пронизывающий весь процесс межличностного взаимодействия следователя и участника следственного действия» (5, С.3).

Васильев В. Л. трактует психологический контакт как стадию, на которой оба собеседника окончательно вырабатывают в отношении друг друга общую линию поведения, а также определяют такие параметры, как темп, ритм общения, основные состояния собеседников, позы, мимику и в некоторых случаях основную аргументацию (1, С. 485).

Дулов А. В. определяет психологический контакт как целенаправленную, планируемую деятельность по созданию условий, обеспечивающих развитие общения в нужном направлении и достижение его целей. Контакт позволяет рационализировать режим общения в конкретном следственном действии (4, С. 107).

Вторая группа исследователей делает акцент на том, что психологический контакт в следственной работе – оптимальный вариант общения следователя с допрашиваемым в его коммуникативном, перцептивном и интерактивном плане.

Например, Соловьев А. Б. интерпретирует психологический контакт как возникновение своего рода эмоционального доверия к следователю. Наличие доверия является желательным элементом психологического контакта. Иногда следователь не может вызвать к себе эмоциональное доверие. Его цели зачастую противоположны целям допрашиваемого. В этих случаях участник процесса вступает в психологический контакт со следователем, но лишь для того, чтобы просто найти компромиссное решение возникших у него проблем (11, С.42).

Глазырин Ф.В. определяет психологический контакт как готовность допрашиваемого к общению со следователем, к даче правдивых и полных показаний (3, С.58).

Психологический контакт в правоохранительной деятельности, по мнению Столяренко А. М., - это проявление работником правоохраны и гражданином взаимного понимания и уважения целей, интересов, доводов, предложений, приводящее к взаимному до­верию и содействию друг другу при решении профессиональной задачи юристом (10, С. 373).

По вопросу, составляющему предмет обсуждения в данной статье, представляет интерес точка зрения человека, далекого от юридической психологии и криминалистики. Известный деятель российской культуры Станиславский К. С. писал, что психологический контакт - это искусство оптимизации тактических отношений людей в процессе общения; это приспособление, это внутренние и внешние ухищрения, с помощью которых люди применяются друг к другу при общении (12, С. 281). На наш взгляд, такое понимание психологического контакта очень четко отражает сущность указанного феномена и вполне приемлемо для распространения на деятельность следователя.

Среди ученых-криминалистов и специалистов в области юридической психологии были высказаны мнения о неудачности самого термина «психологический контакт». Ратинов А. Р., Карнеева Л. М., Степичев С.С. утверждают, что лучше говорить не о контакте, а о правильном психологическом подходе к допрашиваемому, о понимании его мыслей, чувств и состояний в целях воздействия на его поведение. Однако даже эта группа ученых склонна разделять мысль о том, что многолетнее использование термина «психологический контакт» в отечественной криминалистике и юридической психологии позволяет применять его и в дальнейшем (13, С. 154).

Почему психологический контакт необходим? Можно ли побудить человека к даче правдивых показаний без психологического контакта? Конечно можно, говорят некоторые следователи. Перед лицом неопровержимых доказательств сам допрашиваемый становится более заинтересованным в установлении добрых отношений со следователем. А следователю они вроде и не к чему, дополнительная трата физических сил и нервной энергии. Все это правильно. Тем не менее, заслуживают внимания некоторые факты и аргументы, которые в связи с настоящим разговором невозможно обойти молчанием.

Исследователь Глазырин Ф.В. установил, что даже в тех случаях, когда обвиняемый приходит к выводу о необходимости дать правдивые показания, готов к этому, он зачастую все же старается скрыть те или иные детали, относящиеся к преступному событию (2, С.103). Если удастся установить с подследственным психологический контакт, больше шансов получить от него максимум правды. Следовательно, при прочих равных возможностях, психологический контакт следователя с обвиняемым – дело весьма полезное для установления истины по делу. Следователь должен стремиться к его достижению.

Психологический контакт необходим в работе со свидетелем. Иногда возникают ситуации, когда свидетелю легче сказать: «Не помню…», «Не видел…», чем выполнить возложенные на него законодателем обязательства «…говорить правду и ничего, кроме правды». В условиях отсутствия в стране надежной системы защиты свидетеля, следователь зачастую способен получить от свидетеля правдивые показания только лишь посредством личного обаяния, достижения отношений доверия и полного взаимопонимания с ним, т.е. при помощи психологического контакта.

Психологический контакт следователя с допрашиваемым на начальных этапах допроса. Как же следователю обеспечить психологический контакт с участником следственного действия? Зорин Г.А. обосновал 5 стадий формирования психологического контакта при осуществлении следственных действий (5, С.11-12). Данная система стадий в наибольшей степени соответствует тактике допроса. С минимальными преобразованиями она может использоваться при осуществлении других следственных действий. Рассмотрим данные стадии, оснастив их соответствующим психологическим содержанием.

Первая стадия формирования психологического контакта представляет собой диагностику психологических качеств допрашиваемого. Алгоритм деятельности следователя на данной стадии таков:

1.1. сбор и анализ информации о будущем участнике следственного действия, в том числе и о его психологических особенностях;

1.2 прогнозирование целей, которые будущий участник следственного действия будет пытаться реализовать, его позиций на допросе и при осуществлении иных следственных действий;

1.3 подготовка оптимальных тактических приемов, направленных на обеспечение психологического контакта и получение полной и правдивой информации.

Данную стадию целесообразно реализовывать в соответствии со схемой изучения личности, предложенной Чуфаровским Ю. В. (14, С. 201-203). В связи с достаточно глубоким освещением данного вопроса в научной литературе технологии этой стадии в настоящей лекции рассматриваться не будут.

Вторая стадия - вступление следователя в контактное взаимодействие с участником следственного действия. Алгоритм деятельности следователя на данной стадии:

2.1 создание у допрашиваемого хорошего впечатления о следователе во время первой встречи;

2.2 накопление у допрашиваемого первоначального согласия со следователем.

Каковы могут быть технологии обеспечения психологического контакта на этой стадии? Рассмотрим важнейшие из них.

Проведенные нами исследования показывают, что уединение следователя и допрашиваемого является принципиальным психологическим фактором успешного проведения допроса. Подозреваемому, обвиняемому, свидетелю, потерпевшему легче давать показания следователю, раскрыть свою душу, находясь с ним в комнате наедине. Поэтому для проведения допросов в следственном подразделении должны быть выделены отдельные тихие комнаты, по возможности, специально предназначенные только для этих целей. В указанных комнатах не должны работать посторонние лица.

Удалось подтвердить выводы американских ученых о том, что в идеале комната для допросов не должна напоминать участнику следственного действия, что он находится в милиции или в следственном изоляторе. Решетки на окнах должны быть выполнены в виде орнамента. Лучше вообще обойтись без окон. На стенах не должно быть картин и украшений, либо их рекомендуется размещать вне поля зрения допрашиваемого. Телефоны в комнате для допроса в период его осуществления по понятным причинам целесообразно отключить.

Общеизвестно, что в момент первой встречи отношения между людьми определяются больше эмоциями, чем разумом. Первое впечатление о следователе часто имеет решающую роль при избрании допрашиваемым определенной позиции на допросе. Если допрашиваемый оценил следователя негативно: «Он мне сразу не понравился...», то все последующее общение со следователем на сознательном и бессознательном уровне будет подчинено этой мысли. Ведь само процессуальное положение следователя по отношению к допрашиваемому подозреваемому или обвиняемому не может вызывать никаких симпатий.

Что необходимо сделать следователю для того, чтобы произвести на участника следственного действия первое положительное впечатление?

Опрос экспертов и наблюдения показывают, что допрос лучше проводить в гражданской одежде, дополнительно не напоминая подследственному, что он беседует с представителем правоохранительных органов. Одежда следователя должна быть консервативной и опрятной. Если погода не слишком жаркая, пиджак лучше не снимать. Такой стиль одежды вызывает больше уважения к следователю.

Следователь не должен забывать об элементарных нормах этикета при общении с допрашиваемыми. Ему не следует заставлять людей, вызванных на допрос к назначенному часу, ждать себя, всегда быть вежливым и деликатным, обращаться на «Вы», стараться не создавать людям лишних неудобств. К подозреваемому или обвиняемому следует обращаться прилично и с уважением, независимо от характера его преступления. Сказанное особенно справедливо в отношении женщин и представителей сексуальных меньшинств, которые проявляют повышенную чувствительность в сфере межличностных отношений.

Кроме того, для первой встречи необходимо продумать действия, которые могли бы вызвать положительные эмоции у допрашиваемого. В связи с этим можно проявить доброжелательность, выразить сожаление по поводу причиненного допросом беспокойства, поинтересоваться состоянием здоровья допрашиваемого, если, конечно, он действительно болел, а не уклонялся от явки к следователю под предлогом недуга.

Следователь должен отказаться от курения, если допрашиваемый не курит. Если допрашиваемый курит, то, собираясь закурить, следователю желательно предложить сделать это и допрашиваемому. В ряде случаев (например, конфликтное поведение подследственного) имеет смысл настоять на том, чтобы допрашиваемый отложил курение до конца допроса.

Следователю целесообразно после приветствия допрашиваемого сесть не в свое «следственное кресло», а занять место за приставным столиком, пригласив допрашиваемого сесть напротив. Физическое приближение создает и психологическую близость. Наличие дистанции и препятствий в виде мебели создают психологический барьер.

Представляется, что расстояние между собеседниками должно быть 120- 140 см, что позволит следователю использовать стереотип общения, характерный для знакомых людей (7, С.25-26). При этом следователь не будет подчеркивать своего служебного положения, а напротив, как бы поставит себя на один уровень с допрашиваемым.

Правильное определение расстояния между следователем и допрашиваемым способствует установление доверительных отношений уже на первых этапах общения. Если потребности установления психологического контакта требуют, чтобы следователь находился как можно ближе к допрашиваемому, то от следователя не должно сильно пахнуть парфюмерией и у него не должно дурно пахнуть изо рта.

Важно определить такое место допрашиваемому, чтобы невербальные проявления его тела были хорошо видны. Для этого рекомендуется использовать жесткий стул без подлокотников и яркое освещение комнаты для допроса.

Стремясь к обеспечению психологического контакта с допрашиваемым, следователь не должен впадать в крайность. Не стоит предоставлять допрашиваемому психологические преимущества по сравнению со следователем. К примеру, усаживать его на места, психологически выигрышные: следователь занимает место спиной к двери, а допрашиваемый – спиной к стене и т.п.

Располагаясь от допрашиваемого на оптимальном для общении расстоянии, можно провести весь допрос, а протокол можно составить на своем обычном месте. Если же допрашиваемый демонстративно не желает общаться в контактных условиях, имеет смысл пересесть в свое рабочее кресло, подчеркнув тем самым предельно официальный характер отношений с ним.

Большое значение для формирования контакта имеет правильный выбор темы разговора, предшествующего допросу. Общеизвестно, что для того, чтобы расположить к себе человека следует говорить о том, что ему интересно, отвечает его актуализированным потребностям.

Однако в наших исследованиях, когда следователи начинали говорить с допрашиваемыми «за жизнь» или искусственно пытались заводить разговоры о погоде, хобби, это вызывало к следователю антипатию. Психологического контакта не получалось. Объяснение, почему дежурный прием, описанный почти во всех детективных романах, не проходил, было только одно. Допрашиваемый не должен был чувствовать, что его специально выводят на заранее запланированную тему разговора.

Установление психологического контакта с допрашиваемым – дело очень тонкое и деликатное. Можно сказать, филигранной работы требует. Выход на любимую тему допрашиваемого должен быть естественным, а лучше всего, если осуществлен по инициативе самого допрашиваемого.

Как это сделать? Вот один из возможных вариантов. В поле зрения допрашиваемого, советует Зорин Г. А., необходимо включить какие-либо предметы, связанные с его интересами и вызывающие положительный эмоциональный отклик (5, С.23). Наличие в кабинете следователя книг, журналов, удочек, запчастей к автомобилю и т.п., связанных с интересами допрашиваемого, может стать хорошим поводом, провоцирующим допрашиваемого на активное общение.

Особого внимания заслуживает проблема установления психологического контакта с малолетним свидетелем и потерпевшим. Для проведения допроса ребенка должны быть созданы все условия. В комнате, избранной для осуществления допроса малолетнего, следует устранить все отвлекающие предметы.

Рекомендуется позволить ребенку самому выбрать того, кто с ним будет разговаривать или его пол, если имеется такая возможность. Целесообразно располагать следователя и ребенка на одном уровне: рядом на стульях или на полу.

Эффективность допроса детей во многом зависит от умения следователя учитывать и правильно использовать их психологиче­ские особенности. Многим детям дошкольного возраста и некоторым младшим школьникам, чтобы освоиться на новом месте, в незнакомом поме­щении, требуется осмотреться и даже потрогать находящиеся там предметы, походить по комнате. Нет смысла сразу усаживать ре­бенка на стул и допрашивать. Он должен чувствовать, что в любой момент может подойти к заинтересовавшим его предметам, изменить позу, взять то, что привлекло его внимание.

В разговоре с детьми взрослые часто допускают неестественные интонации, злоупотребляют уменьшительной формой слов, на­ивно полагая, что от этого дети их лучше понимают и проникаются к ним доверием. Не нужно забывать, что дети, как правило, чувствительны к фальши и не испытывают уважения к людям, слиш­ком откровенно старающимся понравиться им. Лучшее средство расположить к себе ребенка - сохранять естественность поведе­ния и серьезно отнестись к тому, что интересует или волнует ребенка.

Общение с застенчивыми, трудно вступающими в контакт детьми не следует начинать с прямого обращения к ним. Ребенку необходимо время, чтобы освоиться с новой для него обстановкой, присутствием незнакомых людей. Поэтому разговор лучше начинать не с ребенком, а о ребенке с сопровождающим его лицом или с пе­дагогом, постепенно вовлекая в разговор ребенка, для того чтобы он как бы уточнял то, что говорится о нем.

В отдельных случаях, когда контакт с ребенком не налаживается, можно прибегнуть к следующему приему, основанному на многочисленных наблюдениях психологов и педагогов. Дети часто заинтересовываются людьми, не обращающими на них внимания, и, привыкнув к их присутствию, сами начинают пытаться вступить с ними в общение. В подобных случаях следователь может занять выжидательную позицию, сделать вид, что занимается своими де­лами, не имеющими к ребенку никакого отношения, в то время как с ребенком разговаривает педагог или сопровождающее лицо.

Стараясь успокоить ребенка, помочь ему преодолеть страх, смущение, напряженность, не следует впадать в другую крайность: ребенок не должен относиться к происходящему слишком легко.

Завершая анализ второй стадии, необходимо заметить, что в ходе ее реализации следователь осуществляет корректировку своего представления о психологических особенностях допрашиваемого на основании личного восприятия участника следственного действия. Это позволит ему продолжить развитие контактных отношений с допрашиваемым на более глубоком уровне.

Третья стадия - формирование у допрашиваемого ситуативной установки на контактное взаимодействие. Каковы главные направления деятельности следователя на данной стадии?

3.1 углубление знаний об участнике следственного действия путем постановки дополнительных вопросов, характеризующих его личность.

3.2 передача следователем участнику следственного действия некоторых сведений о себе, об отношении к его положительным качествам.

Рассмотрим некоторые технологии, которые могут быть применены при реализации данной стадии.

Следователь может углубить контактные отношения с допрашиваемым, обсуждая следующие вопросы. Фиксируя дату рождения, советует Г.А. Зорин (6, С.224-225), можно поинтересоваться, как проходило детство допрашиваемого, можно попросить рассказать о его родителях, братьях, сестрах. Заполняя графу о месте рождения, можно проявить некоторые знания об этих местах, положительно отозваться о них.

При фиксации сведений об образовании целесообразно уточнить, где и когда учился допрашиваемый, какое впечатление сохранил об учебном заведении, о преподавателях и т.п. Можно углубить вопрос о профессии допрашиваемого, о ее достоинствах и недостатках. На этой теме лучше всего формируются контактные отношения.

Особого внимания заслуживают сведения о наградах допрашиваемого, о его службе в армии и вообще о положительных качествах человека и членов его семьи. Беседа на данную тему практически всегда вызывает положительную реакцию допрашиваемого и является платформой для формирования психологического контакта.

Если допрашиваемый разговорился о своем детстве или ином периоде жизни, о своих достоинствах и т.п. не стоит его прерывать. Это может повредить всему последующему ходу допроса, не говоря уже о психологическом контакте. Следователь должен терпеливо и участливо слушать допрашиваемого. Потерянное время окупится в дальнейшем, когда не придется затрачивать время и силы, чтобы преодолеть негативную позицию конфликтующего со следователем допрашиваемого.

При заполнении данных о судимости нецелесообразно задавать дополнительные вопросы. Эти сведения можно получить из копий приговоров и личного дела заключенного, если допрашиваемый был ранее судим и отбывал наказание в виде лишения свободы.

Предупреждая добросовестного свидетеля или потерпевшего об ответственности за дачу заведомо ложных показаний необходимо проявить деликатность и такт. У граждан с положительной репутацией не должно возникнуть впечатление о том, что следователь изначально считает их людьми, способными лгать. Это может навсегда нарушить складывающиеся контактные отношения.

На третьей стадии формирования психологического контакта следователь сообщает допрашиваемому некоторые сведения о себе. А именно: что он ровесник допрашиваемого, что он его земляк, что он тоже отец и т.д. Следователь должен передать допрашиваемому такую информацию о себе, которая бы способствовала продолжению работы в бесконфликтных условиях.

Следователю необходимо успокоить свидетеля, пояснив, что данный допрос является определенной формальностью, что по делу проходят и иные свидетели, которые уже были допрошены или которых предстоит допросить.

Следователю рекомендуется отметить, что он верить в невиновность подозреваемого или обвиняемого. При этом он может подчеркнуть, что в деле имеется ряд обстоятельств, которые свидетельствуют об обратном и вынуждают следователя задать допрашиваемому ряд вопросов. После такого вступления есть основания надеяться, что допрашиваемый не откажется от дачи показаний и выскажет свои суждения по поводу предъявленных доказательств. Затем в корректной форме, не нарушая складывающихся контактных отношений, можно задавать вопросы в соответствии с подготовленным планом.

На третий стадии, по мнению Зорина Г.А. (5, С. 26), следователь должен убедить допрашиваемого в следующей мысли: «Следователь - приятный и культурный человек. Он не причинит мне лишних неприятностей. Он понимает мое состояние и уважает меня».

Психологический контакт следователя с допрашиваемым в основной и заключительной части допроса. Четвертая стадия : контактное взаимодействие на стадии свободного рассказа допрашиваемого. Алгоритм деятельности следователя на данной стадии:

4.1 мотивация контактных отношений у участника следственного действия в ходе свободного рассказа;

4.2 продолжение изучения личности участника следственного действия в целях углубления психологического контакта с ним.

Данная стадия общения может начинаться вопросом следователя, например: «Расскажите, что произошло 20 сентября 2003 года между 15 и 16 часами…». Вопрос должен носить общий характер. Не желательно, чтобы он содержал какую-либо психотравмирующую для допрашиваемого информацию. Не допустимо, чтобы данный вопрос имел грубую форму. Например: «Расскажи, как ты изнасиловал и убил малолетнюю К.?»

Допрашиваемый и сам хорошо понимает, кем он является в глазах следователя. Но поскольку что-то человеческое все-таки остается даже в самом отпетом преступнике, ему неприятно, когда следователь преждевременно называет его насильником, убийцей и т.п. Игнорирование следователем этого факта может разрушить складывающиеся контактные отношения. Кроме того, подозреваемый или обвиняемый может предоставить доказательства своей невиновности, которые на первом этапе расследования следователь будет не в состоянии опровергнуть.

Когда допрашиваемый излагает показания в форме свободного рассказа, следователь должен быть активным слушателем, всем своим видом проявляя внимание и заинтересованность. Прерывать допрашиваемого допустимо лишь в исключительных случаях. В тоже время следователю необходимо углублять свои знания о личностных качествах допрашиваемого, внимательно наблюдая его во время монолога.

Недопустимо высказывать критические замечания о формах поведения потерпевшего или свидетеля до и (или) в момент совершения преступления. Это нарушит контактные отношения.

Пятая стадия - рефлексное управление контактным взаимодействием при постановке вопросов допрашиваемому и при завершении допроса. Алгоритм деятельности следователя на этой стадии:

5.1 оптимизация психологического контакта при постановке серии вопросов, направленных на получение полных и правдивых показаний.

5.2 одобрение следователем позиции, занятой контактным участником следственного действия при чтении и подписании протокола.

5.3 укрепление контактных отношений в последующих следственных действиях с участием данного лица.

После свободного рассказа допрашиваемого ему надо задавать серию вопросов, на которые он заведомо ответит утвердительно. Следователь при этом может подчеркнуть, что он рад тому, что мнение допрашиваемого и его собственное по большинству вопросов совпадают, а разногласия носят лишь частный характер. После этого можно перейти к вопросам, которые действительно могут вызвать разногласия. Такой прием позволяет сохранить контактные отношения. Дело в том, что после серии «Да», человеку труднее сказать «Нет», чем после произнесения многократного отрицания.

Следователь должен быть готовым общаться на языке, который понятен участнику следственного действия с учетом пола, возраста, социальной принадлежности, образования и процессуального положения допрашиваемого.

Допрашиваемый дал правдивые показания по ряду эпизодов. Желательно, чтобы следователь его похвалил. Затем следователь может задать вопрос, который вызовет у допрашиваемого положительные эмоции. Потом следователь может снова задать вопрос для выяснения обстоятельств преступления. После этого - опять нейтрализовать негативную реакцию.

Как делать вести протокол допроса? Психологи не рекомендуют держать на столе ручку и бумагу во время допроса. Записывая немедленно слова допрашиваемого, следователь тем самым напоминает ему об официальном характера его показаний. Записи надо отложить на более позднюю стадию допроса. Если необходимо зафиксировать для памяти какую-либо информацию, следователь должен сделать пометку и сразу убрать ручку и блокнот.

Следователь не должен создавать впечатления у подозреваемого или обвиняемого о том, что он стремитесь добиться его признания и изобличения. Следователю лучше предстать в роли человека, который хочет установить правду. Искренность позиции следователя в данном вопросе – надежная основа психологического контакта с допрашиваемым.

Теперь о словах выражениях. Проведенные нами исследования показывают, что в целях реализации психологического контакта следователю предпочтительнее избегать такие слова и выражения: «убил», «украл», «признавайтесь в совершении преступления» и т.п. С психологической точки зрения более приемлемо использовать нейтральную терминологию: «выстрелил», «взял», «скажите правду». Не говорите допрашиваемому: «Вы солгали мне». Лучше выразитесь так: «Вы не сказали мне всей правды».

Изобличив допрашиваемого во лжи, следователь не должен его бранить. Лучше скрыть негодование или удивление, сделав вид, что он и раньше знал, что данный участник процесса говорит неправду.

Если допрашиваемый демонстрирует стойкую установку на дачу ложных показаний, то следователь может избрать два пути сохранения психологического контакта:

а) следователь допускает ложное алиби допрашиваемого, хотя располагает вескими доказательствами его виновности, и ждет, когда допрашиваемый запутается в собственной лжи;

б) следователь корректно пресекает ложь допрашиваемого; при этом первый убеждает второго в том, что без правдивых показаний не будет установлены все смягчающие обстоятельства, учет следствием и судом которых выгодны допрашиваемому.

Если подозреваемый или обвиняемый относится к национальным меньшинствам, следователь не должен говорить ему, что его преступная деятельность является результатом его национальной принадлежности. Напротив, необходимо привести в пример какую-либо выдающуюся личность – представителя данной национальности и предложить допрашиваемому следовать примеру ее честности и мужества во взаимодействии с представителями власти и в выполнении гражданского долга.

Психологическому контакту с допрашиваемым способствует оказание ему психологической помощи. Например, следователь дает потерпевшему выговориться, выплакаться иногда в ущерб собственному времени. В данной ситуации следователь осуществляет психотерапевтическое мероприятие по снятию у допрашиваемого психического напряжения. Человеку становится легче, и он проникается доверием и уважением к следователю.

При реализации психологического контакта с допрашиваемым иногда используют музыкальные произведения. Это может быть любимая мелодия подследственного или же произведение, вызывающее по ассоциации воспоминания о различных событиях. Звучание должно быть ненавязчивым, а воздействием косвенным, опосредованным.

При окончании допроса целесообразно стабилизировать контактные отношения, используя любые средства, о которых шла речь: вернуться к информации, вызывающей позитивное отношение допрашиваемого, напомнить о его заслугах, сообщить сведения о семье, успехах детей в школе и т.п., поблагодарить за сотрудничество.

ЗАДАНИЯ И ВОПРОСЫ ДЛЯ САМОПРОВЕРКИ :

1. Составьте сравнительную таблицу «Психологический контакт в следственной работе: точки зрения ученых».

2. Пользуясь схемой изучения личности, предложенной Чуфаровским Ю. В. (14, С. 201-203), составьте план изучения личности допрашиваемого в целях осуществления психологического контакта с ним.

3. Каковы психологические приемы следователя на второй стадии обеспечения психологического контакта с допрашиваемым?

4. Каковы психологические приемы следователя на третьей стадии обеспечения психологического контакта с допрашиваемым?

5. Каковы психологические приемы следователя на четвертой стадии обеспечения психологического контакта с допрашиваемым?

6. Каковы психологические приемы следователя на пятой стадии обеспечения психологического контакта с допрашиваемым?

ЛИТЕРАТУРА:

1. Васильев В. Л. Юридическая психология: Учебник для студентов вузов. - СПб.: Питер, 1997. – 656с.

1. Глазырин Ф.В. Изучение личности обвиняемого и тактика следственных действий. – Свердловск, 1983.
2. Глазырин Ф.В. Психология следственных действий. – Волгоград, 1983.
3. Дулов А.В. Судебная психология: Учебное пособие. – Минск: Вышэйшая школа, 1973.
4. Зорин Г.А. Криминалистическая эвристика: Учебное пособие. - Т.2. – Гродно: Гродненский госуниверситет, 1994. – 221 с.
5. Зорин Г.А. Руководство по тактике допроса: Учебно-практическое пособие. – М.: Юрлитинформ, 2001. – 320с.

7. Пиз А. Язык жестов. - Воронеж: Модэк, 1992.- 218 с.

1. Порубов Н.И. Допрос в советском уголовном процессе. – Минск, 1973.
2. Порубов Н.И. Научные основы допроса на предварительном следствии. – Минск, 1978.
3. Прикладная юридическая психология: Учебное пособие для вузов / Под ред. А.М. Столяренко. – М.: Юнити – Дана, 2001. – 639 с.
12 ..